Бесчестная. Во сне и наяву - стр. 53

- Наверняка, подобная ситуация вызвала нездоровый интерес со стороны соседей, - предположила я.

- Естественно. Вокруг ангара быстро собралась толпа зевак. Еще бы такого не случилось, если одна женщина кричит «срезайте петли», а другая шепчет из-за двери «не надо, родненькие!».

- И кто победил?

- Конечно же победила дружба и мужская солидарность,- усмехнулся сенатор.

- Это как?- было интересно узнать продолжение этой истории, занимающей меня все больше и больше.

- Очень просто, - заулыбался отец. - Один из бригады спасателей отвлек рогоносицу, а другой в это время прикрывал полюбовников, дабы их не сразу заметила потерпевшая сторона. А когда все же заметила, то было уже поздно, от твоей мамы и след простыл.

- А муженек то чего?

- Получил сковородкой по голове. Теперь лежит с сотрясением мозга в клинической больнице центрального округа, а его супружница зорко охраняет подступы к клинике, чтобы не допустить просачивания вражеского элемента в лице твоей мамочки,- усмехнулся мой дорогой рассказчик.

- Думаю, что она уже и думать про болезного забыла,- сложно представить мамочку, страдающую по ком бы то ни было. Ее переживания могли касаться только собственной персоны, не более. Если уж она свою дочь по сути бросила на произвол судьбы, то, что говорить о чем либо другом.

- Как же ты права, моя дорогая. Теперь у нее виночерпий,- сведения заставили меня округлить глаза.

- Кто?- удивилась я, никогда ранее не слыша ничего подобного. Нет, я безусловно слышала это слово, но чтобы оно применялось в жизни, никогда.

- Своеобразный товарищ, который возомнил себя представителем древней профессии, хотя о существовании оной забыли даже виноградных дел мастера.

- Понятно. Значит, вновь ущербный на голову,- сделала я заключение.

Раз у мамы новая любовь, то надеяться на скорую встречу смысла не было. Я вздохнула от очередного разочарования, стараясь, чтобы этого не заметил папа. Что-то последнее время он стал чересчур сильно за меня переживать, не переставая при этом воспитывать, хоть и не так явно как ранее.

- Твоя мама так не считает, - слегка упрекнул меня отец.

Все же я не могла простить ей то, что она бросила меня в детском возрасте, оставив на воспитание другому родителю. Осознание этого разъедало душу.

- Моя мама много чего не считает, а часто даже не думает, - заворчала я и положила руку на ногу, согнутую в колене. Эта поза придавала мне большей уверенности. Я постаралась сделать вид, что меня интересует окружающая обстановка, которая оставалась одной и той же на протяжении лет пяти.

Воспоминание о матери вызвали зубную боль, как и всякий раз, когда о ней заходила речь. Это была своеобразная реакция на близкого человека. И пусть по духу она была от меня далека, но по крови ближе некуда. Пусть она и считала совершенно иначе. Видимо, ее кровь была разбавленной водой или же полностью из нее состояла.

- Дочка, пора уже привыкнуть. Все мы разные. Она такая и вряд ли станет другой, - начал увещевать меня отец.- Давно пора понять.

Отец, надо отдать ему должное, постоянно пытался примерить меня с мыслью о необходимости нахождения для матери объяснений. Мне же было чересчур сложно это сделать. Во мне до сих пор жила маленькая девочка, которую беспричинно обидели. И пусть я избавилась от комплекса собственной вины, как реакции на уход матери, но тем не менее мне все равно было очень тяжело осознавать реальное положение вещей.