Бесчестная. Во сне и наяву - стр. 38
Такого увидеть я точно не ожидала.
Гуалтиеро Рейгассен собственной персоной подпирал плечом одну и стенок душа, ту, которую не было видно со стороны входа. Я вначале не поняла почему он застыл со страдальческой маской на лице. Обычно на нем было выражение цинизма и презрения ко всему белому свету, либо же насмешки над окружающими. Я не могла с большой уверенностью сказать какое выражение лица в данном случае предпочтительно.
Я застыла соляной статуей и даже перестала дышать, стараясь разобраться в чем тут дело. Что же вызвало нахождение мужчины с искаженным болью лицом в этом месте? Струи воды, бьющие сверху частично отсекали от меня Тиеро. За завесой пара и воды я сразу не могла в полной мере рассмотреть что происходило в душевой кабине. Да и освещение тому не способствовало. Но я же упертая и смогла заставить рассмотреть все в мельчайших подробностях.
Мой взгляд задержался на красивом практически до безобразия лице, на спутанных и слипшихся от воды прядях черных волос, на высоких скулах, на желваках, ходящих ходуном, на твердой линии подбородка, слегка задранного вверх в данный миг. Мужчина запрокинул голову так, что я могла видеть кадык, выдающийся на шее. Он стоял с закрытыми глазами.
Продолжив свое занятие, я разглядывала дальше. Мощная шея Тиеро плавно переходила в широкий разворот плеч с крепкими руками перевитыми венами и жилами под бугрящейся мышцами кожей. Развитая грудная клетка венчалась небольшими темными сосками. Накачанный пресс ничем не отличался от того, что транслировался в скрин-образах для населения. Мужчина никогда не использовал косметические накладки или протезы, улучшающие фигуру. В этом не было необходимости. Его тело и так было выше всяких похвал.
Но потом мой взгляд переместился ниже и только тут я сообразила, чем был занят Тиеро в душе и почему у него такое напряженное лицо. Он вовсю работал рукой. Его мужское достоинство было возбуждено, призывно выпирая вперед. Крупная кисть мужчины обхватывала не маленький член, скользя вдоль ствола туда-сюда. Он то ласкал себя, зажимая в кулак багровую от прилившей крови головку, то проходился по телу органа до самого основания. У меня сложилось впечатление, что мужчина никак не мог достигнуть желаемой разрядки, которую хотел получить. Оттого и страдания на лице, мученическое выражение.
Однако вид ублажающего себя мужчины приковывал к себе внимание, заставляя смотреть не отрываясь. Мне до судорог в кончиках пальцев хотелось дотронуться до реальной плоти, почувствовать какая она на ощупь. Хоть мы и взаимодействовали с Тиеро на площадке, но это было совершенно другое. Там трудно было отделить где мы, где наши эмоции, а где наложенные образы, вплетенные в общую канву и передаваемые по средствам трансляции. Тут же все было иначе. Никаких запечатлителей. Никаких посторонних. Никого.
Мужская рука порхала вдоль плоти, все убыстряя темп. Головка члена то показывалась, то исчезала в кулаке. Я не заметила как мое дыхание участилось, а кровь побежала гораздо быстрее по венам. Все наблюдать за Тиеро удовлетворяющим самого себя безучастно было невозможно. Он буквально толкался в кулак, поднимаясь к вершине наслаждения.
И тут я вспомнила его злые слова, сказанные мне совершенно недавно. Что ж, долг платежом красен.