Бесчеловечно. Психология охранников концентрационных лагерей - стр. 4

Однако в одном важном пункте аналогия с экономикой невозможна. Причинение боли представляет собой, конечно, более автократическое занятие, нежели торговля в условиях рыночной экономики. Уголовному преступнику иногда удается осуществить небольшие маневры с целью изменить условия обмена в свою пользу, но мы видели на примере 1815 г., что такого рода возможности быстро перекрываются поправками, вносимыми законодателем. Если назначение наказания может, таким образом, рассматриваться как разновидность обмена, то это такая разновидность, при которой одна ив сторон контролирует процесс путем назначения надлежащей цены. Решающее значение при этом имеют представления законодателей и судей о том, какая цена является разумной. Здесь открываются большие возможности для изучения совпадений либо расхождений между мнениями противоположных сторон по поводу сделки, то есть по поводу того, является ли применяемая санкция разумной. В обществе, разделенном на слои, в значительной степени отличающиеся друг от друга, следует, вероятно, ожидать меньше согласия, чем в обществе более эгалитарным.

Одна из сторон этого взаимодействия занимает особо сильную позицию, поскольку именно она решает, какой критерий следует применить для оценки того, является ли санкция разумной. Эта сторона может решить, что другая сторона должна получить за свое преступление больше, чем это требуется, исходя из соображений простого возмездия пли задач удержания. Смертная казнь подлежит оценке не только как средство возмездия либо удержания других от совершения преступления. Соображения о спасении пропащей души воздействие с потусторонней целью могут послужить порой серьезным дополнительным основанием для принятия решения. Соответствующее обоснование может получить и пытка. Физические страдания, которые следовало бы назвать пыткой, могут причиняться также под видом терапии, что хорошо демонстрирует метод так называемой аверсивной терапии.

То же самое мы обнаруживаем, когда обращаемся к вопросу об использовании в качестве наказания тюремного заключения. Предполагается, что с 1840 г. до наших дней карательное воздействие одного дня в тюрьме постоянно увеличивается. Поскольку жизнь вне тюрьмы изменилась к лучшему, а физические страдания отошли в прошлое, пребывание в тюрьме становится постепенно все большим злом. Рассуждая обычным образом, не трудно прийти к выводу, что и небольшой размер этого наказания является достаточным искуплением за совершение некоторых преступлений. Однако когда перед тюремным заключением ставятся другие цели, кроме простого возмездия и удержания, то это действует нейтрализующим образом.

В хорошо организованной системе юстиции тюрьмы во должны быть всего лишь заменой смертной казни в увечащих наказаний. Мало-помалу перед тюремным заключением ставится задача исправления преступника.

Тюрьма одиночного заключения в Осло (Botsfengselet) тюрьма пенсильванского типа, построенная в 50-х годах прошлого века, представляет собой яркую демонстрацию этих идей. Скоро появились и другие идеи. Заключенный должен получать не только образование, но и лечение. Правонарушителя наделяют новым статусом сначала человека невежественного, а затем больного. Все это служит дополнительными основаниями для назначения тюремного заключения и тем самым увеличивает вероятность более длительного пребывания в тюрьме. Но такие решения возможны, конечно, лишь в том случае, когда условия сделки определяет только одна из сторон. Другая сторона располагает небольшими возможностями или вообще их не имеет, чтобы избежать продления срока пребывания в заключении. По аналогии с торговлей можно сказать, что фирма, обладающая монополией на производство шоколада, отказывается снизить его цену, несмотря на падение цены соответствующего сырья, и вместо этого чтобы не выглядеть уж совсем неразумной прилагает пару карамелек к каждой плитке шоколада, продаваемого по прежней цене.