Берия. Лучший менеджер XX века - стр. 85

3. Неизбежные попытки сведения негодяями личных бытовых счетов, а отсюда – ложные доносы, суть которых не всегда выявлялась, но порой и выявлялась (как это было с моим дедом Константином, освобожденным после полугодичного ареста).

4. Недостаточная квалификация как работников НКВД (расейская-то интеллигенция вместо того, чтобы страну поднимать, в парижские шоферы и стамбульские проститутки подалась), так и осведомителей НКВД.

Сам Ежов на встрече с мобилизованными на работу в НКВД молодыми комсомольцами и коммунистами 11 марта 1937 года предупреждал: «У нас осведомители не ахти какие квалифицированные люди. Если посмотреть на некоторые их сводки, то там иногда довольно трудно понять, что там написано».

5. Процентомания, так или иначе присутствующая при любом строе, а уж в России – особенно.

6. Все еще высокий процент инородцев (прежде всего – евреев) в НКВД времен Ежова. Этот фактор вряд ли был очень значащим, но в какой-то мере на раздувании масштаба репрессий сказался.

И я назвал еще не все факторы!

Так или иначе, исторически какие-то предохранительные репрессии были своевременными и необходимыми. В том числе и в Калининской области. И – не только в политическом отношении, между прочим! Сам профессор Смирнов пишет:

«Надо признать, что управление (НКВД. – С.К.) приняло решительные меры по «очистке» нашего региона от уголовно-преступных элементов, неоднократно преследовавшихся за бандитизм, вооруженные грабежи, кражи и другие преступления уголовного характера… Таких рецидивистов по первой категории было осуждено 525 и по второй – 588 человек. Всего 1113 социально опасных элементов».

Причем профессор Смирнов не очень-то возмущается расстрелом 525 бандитов и насильников и даже, как я понимаю, одобряет его. А ведь их расстреляли, уважаемый читатель, тоже без особой канители – по внесудебным приговорам «тройки»!

Но сколько же всего в ходе «операции» 1937–1938 годов было репрессировано живших в Калининской области? Напоминаю, что первоначальный «лимит» Центра составлял 1000 человек по первой категории и 3000 – по второй, при завершении действий к 5 декабря 1937 года.

А вот что сообщает профессор Смирнов:

«Фактически так называемая «операция» продолжалась не четыре месяца, а неполных восемь и осуждено было не три тысячи (пардон, но «лимит» был в четыре! – С.К.), а 10 200 человек… Всего за время с августа 1937 г. по 26 марта 1938 г. было осуждено по первой категории 4587 человек и по второй категории – 5613».

5613 человек минус 588 бандитов – это 5025 осужденных, вина которых проблематична (пусть так!).

А 4587 человек минус 525 бандитов – это 4062 уже расстрелянных. И тоже, допустим, «проблематично».

Немало.

Ведь кровь людская – не водица.

Причем в мартирологе сплошь: «крестьянин-единоличник, член колхоза, кузнец, крестьянин, машинист водоканала, прессовщик сенопункта «Заготзерно», конюх колхоза, вальщик леса, электромонтер…».

Но ведь и те – из русских Ваффен-СС тоже не фабрикантами и помещиками были. К тому же нередки и такие данные: «ранее судим; без определенных занятий…».

Или вот – «Ф-в (полные фамилии здесь и ниже опустил я. – С.К.) Гавриил Герасимович, 1903 г.р., уроженец д. Казаки Стрелецкого р-на Воронежской обл., б/п, смазчик вагонов 7-го участка ст. Савелово»…