Берия. Лучший менеджер XX века - стр. 79
10 мая 1934 года Менжинский умер, а 10 июля 1934 года Постановлением ЦИК СССР на базе ОГПУ создали Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) СССР во главе с Председателем бывшего ОГПУ Генрихом Ягодой.
Среди других управлений и отделов (их вначале насчитывалось одиннадцать, включая ГУП О – Главное управление пожарной охраны и ОАГС – Отдел актов гражданского состояния) в составе НКВД СССР было образовано Главное управление государственной безопасности со штатом 1410 человек.
Работой ГУГБ руководил сам нарком, и формально должности начальника ГУГБ не существовало.
Постановлением ЦИК СССР от 7 октября 1935 года для сотрудников ГУГБ вводились специальные звания: комиссар государственной безопасности 1-го ранга, комиссар ГБ 2-го ранга, комиссар ГБ 3-го ранга, старший майор ГБ, майор ГБ, капитан ГБ, старший лейтенант ГБ, лейтенант ГБ, младший лейтенант ГБ и сержант ГБ.
Специальные звания были выше армейских на две ступени: комиссар ГБ 1-го ранга был равен командарму 1-го ранга РККА, а с мая 1940 года – генералу армии; капитан ГБ равнялся армейскому полковнику, а сержант ГБ носил в петлицах два «кубаря» – как лейтенант РККА.
26 ноября 1935 года появилось и звание «Генеральный комиссар государственной безопасности», присвоенное Ягоде (а позднее – Ежову и впоследствии – Берии).
Через десять месяцев после этого Ягода был от должности наркома освобожден, и 26 сентября 1936 года в НКВД пришел Николай Иванович Ежов – секретарь ЦК и председатель Комиссии партийного контроля. Ягода же 3 апреля 1937 года был арестован и 15 марта 1938 года – после процесса Бухарина – Рыкова, на котором проходил как один из обвиняемых, расстрелян.
Ежов был освобожден от должности НКВД 25 ноября 1938 года, 10 апреля 1939 года арестован и 4 февраля 1940 года расстрелян.
Судьбу двух этих наркомов объясняют коварными замыслами Сталина в его борьбе за единоличную-де власть в партии, но это – не так. Хотя я не отрицаю того, что некий план у Сталина по ходу развития ситуации и возник.
Но об этом я расскажу, когда мы подойдем к августу 1937 года…
РЕПРЕССИЯМ начала и конца 30-х годов пока не дана всеобъемлющая объективная оценка. Изменение положения вещей в этом вопросе выходит за рамки книги, но поскольку когда «демократы» говорят «Берия», то они подразумевают «репрессии» (даже в том случае, если речь идет о репрессиях того периода, когда Берия был в Закавказье), об этой стороне дела надо бы кое-что и сказать…
Одним из главных символов сталинской эпохи «демократы» числят не «Рабочего и Колхозницу» Веры Мухиной, созданных ею для советского павильона на Всемирной выставке 1937 года в Париже, а закон, как они говорят «о пяти колосках», или закон от «седьмого-восьмого», то есть от 7 августа 1932 года.
Так, в предисловии к известной читателю «Переписке Сталина и Кагановича» утверждается, что «в условиях голода эти меры были направлены против голодающих крестьян, которые, спасая свою жизнь, срезали колоски хлеба на колхозных полях».
Вообще-то колоски бывают не хлебные, а пшеничные, ржаные и т. д., но у «демократов» ведь булки на деревьях растут, так что уж пусть так…
Не примем во внимание и то, что это Христос мог пятью хлебами накормить ораву народа, а «пятью колосками» «хлеба» сыт не будешь, так что срезали – если уж срезали – не пять этих пресловутых колосков, а, надо полагать, побольше.