Берия. Лучший менеджер XX века - стр. 33
Иван родился в 1870 году и умер в 1931-м. А Георгий, будучи младше Ивана на 14 лет, умер в 1956 году в Тбилиси, семидесяти двух лет от роду. Уж кто-кто, а братья Стуруа знали и о Сталине, и о Берии очень много… Но вот же – никто их никогда не репрессировал. А за что?
Они были большевиками без «уклонов», жили честно. Потому, наверное, к слову, и не попали в тот том второго издания БСЭ, который был подписан в печать 21 апреля 1956 года – уже после выступления Никиты Хрущева на XX съезде о «культе личности», уже после разгона 2 марта 1956 года в Тбилиси демонстрации молодежи, протестовавшей против шельмования Сталина.
Вместе с младшим Стуруа и другими видными грузинскими большевиками Берию и арестовали – прямо в здании ЦК. Ведь ситуация тогда в Тифлисе была у Берии не как в Берлине у Штирлица – коммунисты в Грузии действовали в 1920 году вполне открыто и энергично. Будущее, и уже – близкое, было ведь за ними.
У меньшевиков Грузии, тогда еще формально находившихся у власти, положение было, как говорится, хуже генеральского. Вроде бы и власть, но с этими чертовыми большевиками никакие крутые меры невозможны. Единственное, что допустимо – оцепить здание их ЦК отрядом гвардии, арестовать и выслать.
Их и выслали, и тот же Стуруа вскоре уже работал в Баку секретарем ЦК КП(б) Азербайджана. Но Берию-то посылали в Грузию для организации нелегальной работы! И он ее организовал. И сеть агентурная уже была создана, и даже в среде грузинских жандармов («гвардии») уже были связи. И Берия остался, что само по себе доказывает его высокое чувство ответственности и долга.
Сам он об этом, без малейшей рисовки, любования и саморекламы, а в чисто информационном стиле писал позднее так:
«Однако мне удается остаться, поступив под псевдонимом Лакербая на службу в представительство РСФСР к т. Кирову, к тому времени приехавшему в г. Тифлис (Сергей Миронович Киров в то время был полномочным представителем Советской России в Грузии. – С.К.). В мае 1920 г. я выезжаю в Баку в регистрод за получением директив в связи с заключением мирного договора с Грузией…»
Да, Берии в Тифлисе было, конечно, проще, чем Штирлицу в Берлине – штандартенфюрер выехать в Москву для консультаций не мог. Но разведка в разное время имеет весьма разное оперативное оформление.
Итак, Берия получил в Баку новые инструкции, но на обратном пути его, как он пишет, «арестовывают по телеграмме Ноя Рамишвили» и доставляют в Тифлис, а оттуда «несмотря на хлопоты т. Кирова» направляют в Кутаисскую тюрьму….
Ной Рамишвили был министром внутренних дел в меньшевистском правительстве Грузии (мы о нем еще услышим).
А пока скажу, что нет худа без добра. Хозяином одной из конспиративных квартир Берии был большевик Александр Гегечкори, у которого имелась очаровательная 15-летняя племянница Нино. Второй дядя Нино – Евгений Гегечкори – был министром иностранных дел меньшевистского правительства. Подобные казусы были, впрочем, для Закавказья характерны.
Когда Берия попал в тюрьму, там уже находился Гегечкори, естественно – Гегечкори-большевик. Лаврентий с Александром сидели в одной камере, а жена Александра Мери приходила к мужу на свидание и прихватывала с собой Нино. Так Лаврентий впервые увидел уже свою будущую жену. Сюжет – вполне для кино, но жизнь Берии уже тогда была интереснее любого кино.