Беременная Золушка, или Женские мечты - стр. 7

– Лена!

Она вздрогнула. Нет! Этот голос! Лена вскочила и рывком повернулась к человеку, который ее окликнул. Кирилл! Мир полыхнул ей в лицо невыносимым светом, сердце бухнуло куда-то вниз, и она сама провалилась за ним в белую ослепляющую вату.

Кирилл едва успел подхватить ее, в один момент, ослабевшее тело.

– Пашка! Воды! – он осторожно опустил Лену на диван, положил подушку под голову.

_______________________________________

«Павел Олегович? Откуда он здесь?» – Лена удивленно смотрела на своего врача. Она дома. Лежит на диване, в общежитии на лестнице. Как он может быть здесь! Но это он. Склонился над ней, и почему-то вытирает ее лицо мокрым платком. Что-то случилось?

«Кирилл! Господи! Он здесь!» – Лену подбросило на диване. Руки похолодели. Кровь застучала в ушах, в висках, в горле.

– Лена! Ничего не бойтесь! Никто вас не обидит! Не надо вставать!

Она огляделась, Кирилла не было рядом. Но она знала – он здесь. Здесь! Лена с самого детства точно определяла, когда он рядом. Безошибочно, не глядя, угадывала его в толпе мальчишек, спиной чувствовала, когда он проходил мимо. И сейчас даже воздух вокруг нее, который стал вдруг звонким и плотным, как будто кричал – он здесь!

– Где он? – одними губами произнесла она.

– Лена, не волнуйтесь, – Павел говорил монотонно, стараясь успокоить ее, – Кирилл ведь хочет только поговорить. Разве это страшно? Зачем же так волноваться?

– Где он!? – она захлебнулась собственным криком.

– Лена, – Кирилл шагнул к ней, – Вам не нужно бояться меня! Если вы не хотите меня видеть, я уйду! Уйду сразу, как только скажете! Как только сочтете нужным! Достаточно одного слова. Только позвольте мне все же сказать сначала!

Он долго думал потом, почему заговорил с ней на Вы. Отстранился, чтобы успокоить ее? Или… Что ж. Они почти не знали друг друга, их объединяла только одна ночь, наверное, это все объясняло. Но все-таки это было нелепо. А главное, внезапно выскочившее «вы» поставило еще одну преграду между ними.

Но сейчас так вышло само собой. Перед ним была совершенно незнакомая женщина, жалкая, беспомощная в своей слабости и беременности. Он видел, как судорожно она дышат, как дрожат руки, которыми она обхватила огромный живот, как будто пытаясь спрятать его. Кириллу казалось сейчас, что он видит эту женщину впервые. В каком-то смысле, так оно и было. А та ночь, свечи, снег за окном, ее страстная нежность – все это было в другом мире.

Сейчас она вызывала в нем только острую жалость и страх. Да-да, страх! Он давно не испытывал такого страха! Доктор Аргунов вытащил с того света сотни людей. В любой, самой безнадежной ситуации Кирилл знал, что делать. Он действовал, и это не оставляло места ни тревогам, ни волнению. Как быть сейчас, он понятия не имел. Эта женщина не нуждалась в остром хирургическом вмешательстве, да и вообще в услугах врача, ей нужно было что-то другое. Что? У него не было ответа на этот вопрос. Кириллу хотелось схватить ее, обнять это вздрагивающее слабое, как будто вывернутое, надломленное беременностью тело. Прижать к себе. И укачать, убаюкать, силой унять ее дрожь. Но делать это нельзя. Непонятно почему, но она боится его. Нужно как-то перебороть этот страх, унять ее лихорадку. «Постарайся не волновать ее!» – говорил Пашка, пока они шли по коридору общежития. Легко сказать. Но как это сделать? Он просто стоит рядом, а она уже на грани! Павел был прав, не стоило идти к ней вот так сразу! Но сейчас уже ничего не изменишь! И оставлять ее здесь, на прокуренной лестнице, в жуткой жаре, на грязном диване – это преступление, так долго и здоровый человек не выдержит. А она! Она слаба и измучена.