Берегитесь дедушки - стр. 14
– Позвольте хотя бы угостить вас, – засуетился Игорь. – Что бы вы предпочли: шампанское, вино, возможно, коньяк? Официант!
– Пирожки были компенсацией за удар лопатой, чтобы Калганов на вас в суд не подал, – снова не к месту влез в разговор Щекочихин. – Кстати, с чем они были? С котятами? И почем в вашем городе фарш…?
– Мда, Костя… Разве ты не говорил, что тебе презентацию к утру надо доделать? – вкрадчиво спросил у коллеги Игорь, думая, что тот до сего момента удачно скрывал, каким был дураком. – Знаешь, Костя, если не начать прямо сейчас, ты точно не успеешь.
– Презентация? А, ну ее! – отмахнулся Щекочихин. – Какая может быть презентация, если рядом такие леди? Кстати, наша гостиница в паре метров отсюда… Возможно, вы плюнете на свой балет, и мы продвинемся в более интимную обстановку?
– Прекрати, Костя! – жестко одернул его Игорь.
Наташа вспыхнула и вскочила:
– Знаете, мы лучше пойдем.
Оля тоже поднялась и с оскорбленным видом выложила только подошедшему официанту деньги.
– Всего хорошего.
Игорь подался за ними:
– Постойте! Прошу прощения за моего коллегу. Он перебрал…
Зазвенел звонок, и Наташа добавила, всем видом показывая, что разговор окончен:
– Нам все равно пора.
Когда обе женщины скрылись в зрительном зале, Игорь резко развернулся к коллеге.
– Какой же ты козел, Щекочихин!
– Нет, внешне этот Игорь, конечно, мачо. Брюнет, голубоглазый, высокий, – шипела в ухо Олька, когда они уселись в кресла. – А так, мужик как мужик, сидит себе, бухает. А ты все – эстет, эстет… Эх, Наташка, когда ты перестанешь смотреть на мужчин в розовых окулярах? Сбрасывай давай.
– Уже, – буркнула Наташа. – Ты как всегда права.
– И чего ты на красивых западаешь? – возмущалась Олька. – По-моему, уже пора поумнеть. Только представь себе – иметь такого мужа: да с ним придется не вылезать из спортзала и все время держать ухо востро, неизвестно, когда и куда его занесет. И с кем. Знаешь, красота для мужика вообще не главное, был бы сильный и надежный.
– Что же ты тогда жалуешься на Алика? – вздохнула Наташа. – Он тебя вместе с машиной, по-моему, поднять может. И не бросит никогда. Ни в прямом, ни в переносном смысле.
– Нет, ну, пожаловаться – это святое, – со знанием дела заявила подруга и похлопала Наташу по полечу: – Ничего, Золушка моя. Послезавтра познакомлю тебя с Юрь Васильичем, вот кто человек нормальный. Кстати, не пьет. Почти.
Наташа лишь промолчала. Настроение стало ни к черту. В зале потемнело, и действие второе началось.
Музыка Петра Ильича действительно была волшебной, и к Вальсу цветов Наташа решила, что за все надо платить – за прощание с заблуждениями тоже, а потому расслабилась, перестав кукситься на непонятного Игоря, его спутника, на зевающего с угрозой вывихнуть челюсть лысоватого соседа справа и на Ольку за то, что вечно права. Да, и позвольте, какие могут быть недовольства, когда под чарующие переборы арфы влетают над сценой легкие, словно розовые бутоны, балерины, когда с нежнейшими трелями флейт и скрипок перед глазами разворачивается самая настоящая сказочная пастораль, светлая и трогательная, а музыка вливается, словно живая вода, прямо в открытое сердце?
– Я счастлива, – сказала она Ольке, когда прозвучали последние ноты Апофеоза, и зал разразился аплодисментами. – И буду окончательно счастлива, когда сниму твои сапоги.