Белые вороны. Роман - стр. 6
Ему повезло наконец: мимо полз «хаммер», и Нордстрём рванул машину, чтобы попасть в его колею и держаться за ним! Не смотреть на дорогу, сбавить скорость щёток, и в протаявшую от горячего воздуха щель, как в танке, видеть только задний бампер спасительного попутчика… «Только бы он не свернул, только бы не свернул! Вот тебе и детская клятва – всё решено за нас… при чём тут моя клятва… хотя, кто знает? Только бы не свернул до поворота на госпиталь! Там огромный щит, и я не пропущу его, просто интуитивно почувствую!.. Только бы не свернул! Тогда всё будет хорошо… Я же сказал им, что еду. Значит, они ждут, и раз ждут, неврологи не уедут – всё будет хорошо, надо успокоиться, чтобы не дрожали пальцы, чёрт возьми… это надо же – такая погода, и Дженифер ни в чём не виновата, я сам согласился. Этой пациентке действительно страшно больно, и в праздник, когда всем весело, становится ещё больнее. Я знаю, какое-то дежавю… то же самое было с отцом. Если бы не он, я бы никогда не пошёл по этой дороге. Сколько лет я добивался своей частной практики? Одиннадцать, потом шесть в университете, потом медицинская школа четыре года и ещё ассистентом три года, а потом в госпитале на привязи два года… Господи, я начал в тридцать три… ага, тридцать три, как Христу, и почему это именно на Рождество мне так выпало? Опять Дженифер. Ну да, она знает, что у меня батарея в телефоне не сядет, и зарядка всунута в прикуриватель…»
– Да! Да! Уже близко… я не могу сделать буран покладистее или дать ему анестезию и вообще успокоить хоть на полчаса, пока я доеду наконец до вас… хорошо! Согласен! Больше никаких операций в праздники! Да! Будем встречать их вместе в процедурном кабинете. Конечно, сегодня!
Когда Фортунатов искал врача и наткнулся на этот неизвестный коллектив нейрохирургов, поехал советоваться к другу – не было времени на долгие поиски. Боль – самый лучший советчик: «Сделай что-нибудь, что угодно, только убери её, выключи, успокой, вырви с корнем, как сгнивший зуб…». Додик сказал: «Не сомневайся, в нейрохирурги случайные люди не идут, там остаются те, кто достоин! Они прошли всё, и такое!!! Раз не отступили – это надёжные люди…».
Отец его умер, потому что поздно хватились. Это потом Свен разобрался, когда уже мог и имел право высказать своё мнение. Оно уже у него было – не чужое, не сравнение по учебнику и не высказанное в присутствии учителя, а своё! И он почувствовал, что должен преодолеть всё и добиться такого уровня, чтобы спасти, может быть, чьего-то отца и подарить несколько лет света какой-то потерявшей надежду матери… его-то мать, слава богу, жива в свои девяносто два – «Самому бы так…».
– Потом про страховку, – успел он опередить Дженифер, – напишите им, пусть выставят ещё один билл небесной канцелярии, заведующей погодой! Начинаем! Мне горячего кофе, пожалуйста, и послаще! И начинаем, всё, всё потом – и все разговоры, и жалобы – ерунда всё это… страховка всегда недовольна, она молчит, только когда доит фонды себе в карман, это понятно… И ничего не говорите пациентам, они не виноваты, что в природе случаются катаклизмы и невозможно их избежать…
Теперь вокруг неё было шесть человек, и все смотрели на него, а он на маленького рыжего толстячка, который застыл, и только глаза его энергично переключались с прибора на прибор. Они кивнули друг другу, не подавая руки: