Белые кресты - стр. 3
– Что мужик имел в виду, ну, когда говорил про черенок от лопаты?
– Не знаю. Может, ему привиделось. Откуда там, в речке, в камышах, лопата? Как насочиняют, тоже мне.
– Ну, может, принесли туда. Лопата же, она как инструмент. И копать в огороде, и по горбу, если надо.
– Сейчас приедем и посмотрим. Следователь пусть разбирается.
Уазик свободно курсировал по улицам городка. Людей практически не было видно. И неудивительно – воскресенье. Одни только продавцы местного рынка потихоньку волокли туда свои тюки и коробки, готовясь к базарному дню.
Спустя время водитель «бобика», как местные называли милицейский автомобиль, увидел в зеркало заднего вида вишневую «девятку»>:
– Кажется, Козырев.
– Он самый, – подтвердил напарник. – Опять не со стороны дома.
– Они вчера его повышение отмечали.
– Перевод.
– Ну какая разница. Повышение же все равно. В большой город уезжает. Будет теперь в просторном кабинете сидеть, начальствовать. Вот только как он со своими бабами разберется? Жена, дети, так еще и с девкой молодой кружится. Официантка она, что ли?
– Администраторша. У местного чеченца вроде как заправляет кафешкой и магазином. Товаровед, одним словом.
– А-а-а… Ну я просто видел, она в баре пиво наливала, подумал – официантка.
– Да у них там вечная запара: народу тьма, друзья хозяина постоянно просиживают, девок наших молодых таскают. Эта ведь тоже дружбу водила с братом хозяина, пока того не женили и не отправили в другой город.
– Кто – эта?
– С Козыревым которая сейчас. За нее же разговор начали. Ладно, черт с ними. Приехали.
На пятачке, куда прибыли «бобик» и второй автомобиль, собралась толпа, вытянувшаяся вдоль берега, где все заросло высоким камышом. Следователь Козырев вышел из машины и направился к двум милиционерам. Приблизившись, протянул руку и произнес:
– Утро доброе. Хоть и не совсем, я так понимаю.
– Приветствуем, Владимир Алексеевич. Сейчас народ разгоним.
– Ну не всех, только свидетелей, очевидцев оставьте. Понятыми будут. Кто обнаружил?
– Вон старик. На рыбалку топал, а тут такое.
– Понятно. Хорошо. Оцепляйте и ждем остальных. Я так понимаю, документов никаких?
– Да какие там документы. Посмотрите сами.
Козырев направился к месту, где виднелось что-то белое, подошел ближе и через секунду резко отвернулся. Протерев рукой потный лоб и лицо, подбежал к своему автомобилю и сдернул с подголовника пыльный китель, который обычно просто катался в салоне. Вернувшись, Козырев руками раздвинул заросли камышей, остановился, обернулся в сторону людей и закричал:
– Вон! Все вон! И подальше! Чего смотрим? Отошли, говорю!
Один из милиционеров принялся отгонять зевак от плотины. Потом вернулся к следователю, спросил:
– Может, простыню у кого попросить?
– Не надо, уже кителем прикрыл, тут же все на виду. Устроили зрелище. Короче, где остальные?
– Вон на горизонте, кажется, едут. Вы бы это, застегнулись. У вас рубашка вся нараспашку. Может, водички?
У Козырева был вид человека с сильного похмелья, впрочем, так оно и было, но признаваться в этом представитель власти не хотел. Всю ночь пить и лечь спать под утро, а спустя пару часов быть разбуженным – в таком состоянии какой уж настрой на работу?
Козырев сел на землю, сложив руки на колени, и, прищурив глаза, посмотрел на небо. Солнце припекало, словно и не восемь утра было на часах, а середина дня, когда столбик термометра в такое время года достигает сорока градусов.