Белые кресты - стр. 16
Девушка толкнула Козырева и, громко хлопнув дверью, убежала. Козырев закинул руки за голову, а потом провел ладонями по лицу и выдохнул. Подкурив очередную сигарету, завел автомобиль и уехал.
Добравшись до своего кабинета, Козырев положил на стол нарезку колбасы и батон, бросив взгляд на кипу документов. Как найти время, чтобы со всем этим разобраться, он понятия не имел, но понимал, что сроки поджимают, надо все успеть до отъезда. Позвонив домой и убедившись, что все в порядке, Козырев решил еще раз изучить все заключения и собственные записи по делу о погибшей Ане Кравцовой. Он поочередно просмотрел каждую страницу, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, но ничего не складывалось. Встав из-за стола, он подошел к окну и взял в руки зажигалку, но тут постучали в дверь.
– Можно? – В кабинет заглянула женщина.
– Да, входите, – ответил следователь, убирая в сторону сигареты.
– Я классный руководитель Ани Кравцовой, директор сказала, чтобы я с вами пообщалась.
– Присаживайтесь. Меня Владимир Алексеевич зовут.
– Очень приятно, а я Марина Викторовна.
– Взаимно, Марина Викторовна, расскажите мне про подруг Ани. В частности, меня интересует Наташа Попова – они же одноклассницы с Аней были и дружили?
– Да, верно. Про Наташу особо рассказывать нечего. Успеваемость ниже средней, интереса к учебе не проявляет, но педагоги от нее ничего сверхъестественного и не требуют. Четверти закрываются, годовые оценки выставляются. По предметам, что попроще, иногда бывают четверки, а с такими науками, как математика, вытягиваем как можем.
– Если девочка не особо любит учиться, зачем она в старшие классы пошла? Можно было бы в ПТУ, получить профессию продавца, к примеру, и идти работать.
– Училище для Наташиной семьи – это не престижно. Я думала, вам сообщили.
– Что именно?
– Мама Наташи в администрации города работает. Наша школа от этого имеет некие привилегии: ремонт там, к примеру, или закупка спортивного инвентаря, или вот на экскурсии транспорт предоставить. Поэтому мы стараемся особо девочку не дергать. Ну не дано ей, понимаете? Она ведь себя даже в каких-то творческих направлениях не проявила. Аня у нас была умница и красавица, с Наташей подружились классе в шестом, она ведь новенькая была: мама у Ани учитель английского, перевелась к нам в школу, и дочка ее.
– Понятно. И первой, кто к новенькой проявил интерес, была, значит, Наташа?
– Да, стали они вместе на уроках сидеть, в буфет ходить. У нас в школе есть некие льготы для учительских детей: талоны на питание или булочка с компотом в буфете – зарплаты сейчас задерживают и… в общем, а Наташа всегда имела карманные деньги и как-то этим кичилась, что ли.
– Что делала, простите?
– Ну гордилась, что деньги есть, точнее, что всегда может позволить себе купить любые продукты в буфете, не по талону порцию, как Аня, к примеру. Наташа раньше так себе подруг искала: возьмет девочку какую-нибудь и в буфет с ней. Купит ей корзиночку с белковым кремом, угощает и спрашивает, будет ли она с ней дружить. Но как-то ни с кем у нее дружба не складывалась, а вот с Аней вдруг сошлось. Не могу сказать, что Аня бедствовала и ей нужны эти корзиночки были, но вот приняла она Наташу характерную, потому что сама Аня характером мягкая была.
– Получается, Наташа всем обеспечена и находится под покровительством влиятельной матери?