Белоснежка. Мои булочки тебе не достанутся! - стр. 20
Увидев Белоснежку, ее шелковые черные волосы, гном издал какой-то сдавленный звук и рванул к ней с самым исступленным выражением на лице, на какое был способен. Королева едва успела поймать его за штаны и втащить обратно в засаду.
— Богиня, богиня! — шептал гном, исступленно сжимая свой вантуз, словно солдат — штык. Он готов был разить во имя своей возлюбленной!
— Да, очень эффектно смотрится, — подтвердила Королева, удерживая рвущего Ромео железной рукой за ремень и внимательно рассматривая Белоснежку в свой лорнет. — Но… что это у нее с лицом?! Что за лошадиное выражение?! Она что, издевается?!
Дело в том, что от волнения Белоснежка раскраснелась точно так же, как алели шелка ее платья. Критически оглядывая себя со всех сторон, она почему-то подумала, что ее нижняя губа выпячивается, просто набухает на глазах, и тоже приобретает пылающий огненный оттенок, как и платье.
— Как верблюд, — в отчаянии шептала она, пытаясь прижать пальцами ненавистную губу, чтобы та казалась поменьше. — Ну, почему у меня не аккуратный маленький ротик, а разбухший вареник с вишней?!
Белоснежка, конечно, была очень строга к себе. У нее были совершенно очаровательные алые губы, чувственные и яркие. Обычно у Белоснежки не было претензий к своему рту. Но именно сегодня губы показались ей невероятно, недопустимо большими, и она так и сяк пыталась умять их.
Но от этих манипуляций они краснели еще больше, и даже стали глянцевыми, совсем как лепестки пресловутого гибискуса.
Поэтому Белоснежка решила втянуть нижнюю губу и слегка прихватить ее зубами, чтобы та казалась меньше. С четвертого раза ей это удалось.
А еще она наивно и широко распахнула глаза, чтобы придать себе милый и заинтересованный вид.
Вышло вполне себе неплохо.
Но, уже спускаясь к гостям, на верхних ступенях лестницы, у нее от волнения подвернулась нога в алой туфельке на высоченном каблуке.
Нет, Белоснежка не упала.
Этого только не хватало.
Но от потрясения она ахнула и выпустила губу из зубов, и выражение глаз, конечно, поменялось.
Губу она торопливо втянула обратно, но без зеркала, сами понимаете, приличный вид придать себе не получилось…
— У нее такое лицо, будто она идет убивать! — ахнула Королева, всплеснув руками. — Ну что за дитя такое непослушное! Зачем все эти гримасы?!
— Может, у нее живот прихватило? — строил догадки гном. — Ух, мой дядюшка и рожи строил, когда у него в кишках крутило! А как уж пердел…
Королева уничтожающе посмотрела на него.
— Давайте обойдемся без ваших шокирующих подробностей! — холодно велела она. — От чего у нее должно крутить живот, если она не ела несколько дней?! Смотрите, смотрите, — Королева всхлипнула, — отказалась от ее любимых яблочных штруделей! Ну, как такое может быть?! Бедняжке необходимо поесть хоть что-нибудь, не то она лишится сил и упадет в обморок!
— Богиню надо спасать, — решительно и отважно произнес гном. — Иду на тар-р-ран!
И он, вывернувшись из цепких рук Королевы, бросился к столам, как солдат на вражеские окопы.
У отсутствия аппетита у Белоснежки было вполне понятное объяснение. И это вовсе не волнение. От волнения она готова была съесть целого запечённого поросёночка с яблоком во рту.
Но один только взгляд в сторону Анри тотчас убил всякие порывы съесть что-либо вообще. Белоснежка прикусила свою губу еще сильнее, чуть не до крови, с ненавистью вытаращив глаза на объект своей ненависти и… обожания.