Белорские хроники - стр. 13
Ксандр заглянул ей в глаза и содрогнулся. Черные, пронзительные, глубоко запавшие от усталости и такой же застарелой ненависти… и совершенно мертвые. Маг подумал, что, если бы Догеве пришлось-таки принять последний, безнадежный бой, эта женщина бросилась бы на врага даже с голыми руками – беспощадно мстить за тех, кого она потеряла.
Охраны возле нее не было, но все проходящие в тот момент по площади женщины (ни одного мужчины Ксандр не заметил – видимо, те занимались восстановлением долины, да и немного их осталось) на всякий случай задерживались и настороженно присматривались к человеку, готовые, чуть что, броситься травнице на выручку.
Ребенок выбрал просто идеальный момент, чтобы сообщить миру о своем очередном недовольстве оным.
Это стало последней каплей. Вернее, пронзительным, насквозь пробуравившим голову воплем. Измученный, еле стоящий на ногах маг, несколько дней готовивший дипломатическую речь, неожиданно понял, что ему глубоко плевать, что подумает о нем Верховная Догевская Травница, неофициально возглавляющая Совет долины. Да пусть хоть загрызет на месте, лишь бы наконец-то полежать в тишине и покое!
И, без положенных церемоний шагнув вперед, молча протянул женщине свою ношу.
Травница брезгливо и удивленно присмотрелась к попискивающему свертку… и вдруг, вытаращив глаза, со звериным рычанием метнулась к магу и выхватила у него ребенка. Ксандр пошатнулся от неожиданности, Ороен едва успел придержать его за локоть, а вампирша, распотрошив пеленки и торопливо удостоверившись, что ей не померещилось, подняла испуганно вякнувшего младенца вверх и срывающимся голосом выкрикнула несколько слов на алладаре. Изумленные возгласы очень быстро сменились криками ликования, женщины плотным кольцом обступили травницу, наперебой тараторя и пытаясь коснуться пальцами хоть краешка пеленки.
О мужчинах забыли. Напрочь. Умиленно ахающая и сюсюкающая процессия (из середины которой доносились протестующие вопли младенца, запоздало сообразившего, во что он вляпался) пересекла поляну и скрылась в Доме Совещаний, оставив героев в гордом одиночестве.
– Может, по пиву? – неожиданно предложил Ороен, кивая на расположенное неподалеку заведеньице.
Ксандр, словно еще не веря в избавление от предмета их общих мук, посмотрел на свои пустые руки, потом воздел глаза к небу и истово возблагодарил всех богов оптом, хотя до сих пор сомневался в существовании даже одного.
– Да, за такое определенно стоит выпить!
И вампир с человеком, опираясь друг на друга, из последних сил поковыляли к пивной.
Но это уже совсем другая история…
Узелок на удачу
– Ты, говорят, на паучиху собрался?
Данька поперхнулся, оплевав пивом стол и рубаху. Даже на штаны немножко попало. Разрешения присесть на свободный стул колдун не спрашивал. Сам черным сухоногим тараканом обшуршал стол и скрючился напротив, сложив руки на конце узловатой клюки и буравя парня глубоко ввалившимися глазами-бусинками.
Колдунов Данька, как и положено неглупому селянскому парню двадцати лет от роду, уважал и побаивался. А дряхлого, но все никак не укладывающегося в гроб чернокнижника-неклюда, способного одной левой поднять из этого самого гроба какую угодно пакость, так и вовсе боялся. Даже с тенью его дела иметь не желал, посему ограничился расплывчатым и ни к чему не обязывающим «угу».