Белее снега, слаще сахара... - стр. 19

- Сюда, - позвала я, - вон там ведро…

В чулане и в самом деле стояло ведро, но вовсе не с водой. Парень бросился внутрь, и прежде, чем он взялся за дужку ведра, я захлопнула клетку и навесила замок, повернув ключ.

- Тут не вода! – рявкнул юнец и резко обернулся, услышав клацанье замка. – Ты что это сделала, чумазая малявка? – спросил он внезапно осипшим голосом, подходя к решетке и пытаясь открыть дверцу, а потом заорал во всю силу легких: - А ну, выпусти меня! Немедленно!

- Когда успокоишься, - ответила я с ледяным спокойствием, бросила ключ на стол и вернулась к девушке.

8. 8

Вслед мне летели вопли и проклятья, но я перестала обращать на юнца внимание. Сейчас мне было совсем не до него. Девушка еле дышала, и губы у нее посинели. Я быстро растопила печь и щедро подкидывала хворост, пока пламя не загудело. Я вскипятила воду и заварила целебных корешков из материных запасов – он должен был взбодрить раненую, придать ей сил, наполнить жилы новой кровью.

Остудив питье и процедив его в чашку, я села на край постели.

- Гретель, - позвала я, вспомнив, как называл девушку юнец, - ты должна кое-что выпить, это поможет…

- Если ты отравишь ее!.. – с новой силой заорал мой пленник. – Я выйду отсюда, и тебе конец! Ведьма!..

- Сначала попробуй выйти, - бросила я ему, и он замолчал, как захлебнулся своим криком.

А я тем временем взяла ложечку и поднесла к губам девушки. Она не потеряла сознание, но находилась где-то между жизнью и смертью, мне пришлось разжать ей зубы и влить ложку отвара, и еще одну, и еще…

Девушка вдруг слабо улыбнулась и что-то прошептала. Я наклонилась и услышала:

- Новый год… пряники… хорошо…

Наверное, она бредила. Напоив ее, я занялась приготовлением целебной мази, добавляя нужные специи из маминой заветной шкатулки. Обычно мне не полагалось брать ее без спроса, но сегодня был совсем другой случай.

Когда мазь была готова, я осмотрела раненое плечо. Корица превратилась в корку и заперла рану, значит, должна была остановить и кровь. Помолившись, я наложила мазь и закрепила повязку. Все, теперь оставалось только ждать. 

Я посмотрела на пленника. Он сел на пол, прислонившись лбом к решетке, и пытался разглядеть, что я делаю с девушкой. С Гретель. Красивое имя. Благородное.

- Кто ты такой, и кто – она? – спросила я, начиная убирать в доме, сметая к порогу раздавленные ягоды.

- Не твое дело, - огрызнулся парень. – Имей в виду, если ты меня не выпустишь сейчас же, то сильно пожалеешь.

- Пожалею, если выпущу, - отрезала я, выбрасывая сор в печку. – Ты чуть не придушил меня, дикий человек. Если не разбираешься в целительстве, то не мешал бы.

- А ты разбираешься! – сказал он с издевкой.

- Да, - ответила я с достоинством, - немного разбираюсь. И знаю, что может повредить, а что исцелить.

- Ты точно ведьма, - прорычал он. – Выпусти меня!

- Ты ничем не поможешь своей Гретель, - покачала я головой, поставила метлу в угол, и спокойно начала раздевать девушку, чтобы устроить ее поудобнее. – Кто она тебе?

Глупый вопрос. Мне ведь было без разницы – кто они друг другу, эти молоденькие и красивые дети. Ну, не совсем дети… Вернее, даже не дети, что уж там…

- Она моя сестра! – пленник снова начал буйствовать, пытаясь расшатать решетку и сорвать замок. - А ты - ведьма! Ты заманила нас сюда! Я сразу понял, что эта птица неспроста крутится возле нас!