Белая тетрадь - стр. 5
– Так ты сильно ударилась? – Ладонь мягко, кругами, скользила по спине. Это было бы приятно, не знай я, что в любую секунду пальцы могут согнуться, и тогда острейшие когти оставят на коже кровавую борозду.
– Жить буду, – машинально откликнулась я. Стандартная фраза прозвучала насмешкой.
Буду. Конечно. Вопрос – долго ли?
Шакаи-ар же не терзался подобными вопросами. Он вел себя бесцеремонно, как старый друг или родственник.
– А это откуда? – Он мазанул пальцем по ссадине на брови.
– Там… об асфальт… ну, когда…
– Отлично. Тогда – минус одна попытка. – Улыбку, как водой, смыло. Голос заледенел. Кажется, с «родственником» я поспешила… – Шагом марш!
Я отшатнулась, выворачиваясь из кольца рук. И тут под ногой что-то хрупнуло, потом зашипело. Я зашарила по карманам, отыскала мобильный – и посветила вниз экраном.
Шишки. Но слишком длинные и тонкие, чтобы быть еловыми.
Сердце ухнуло куда-то вниз, а голова стала легкой и звенящей. Вот это настоящий ужас!
Только мертвых хозяев леса нам не хватало!
И вместо того, чтобы рвануть в лес, я отпрянула обратно – в цепкие объятия моего хищника, прижимаясь спиной к его груди. Он не оттолкнул меня – только скользнул рукой вниз и крепко стиснул мою ладонь.
– Ты чего? – шепнул он. Без ставших уже привычными злодейских интонаций, без издевки. – Ну, не трусь…
И коснулся губами виска.
…не знаю, что случилось. Может, мне просто попался шакаи-ар с развитым даром эмпата, или наступило состояние аффекта, или проснулись мамины гены… Но ужас, от которого ноги подламывались, вдруг исчез, смытый чистой адреналиновой злостью. На все и всех – на поздние электрички, на приблудных шакаи-ар, на себя. Я почувствовала себя дочерью Элен, сильной, гордой… равейной.
Надо было действовать. И у меня уже появился план.
Резко развернувшись, я бросилась обратно, туда, где остался город. Теплой, уже почти горячей руки так и не выпустила. К счастью, мой невольный спутник не сопротивлялся и не спрашивал ничего. Скорее всего, поддался любопытству – это вполне в характере шакаи-ар.
Когда мы отбежали на сотню метров и уже почти выбрались на залитую лунным светом поляну, вдруг раздались мерзкие чавкающие звуки, переходящие в хриплые завывания.
– Что это? – Шакаи-ар резко затормозил. У меня чуть руку не вывернуло из сустава. Боль прошила плечо и кипятком разлилась по костям.
– Что это? – Мне вдруг стало ужасно весело. Я попыталась высвободить руку, но ее держали крепко, не пуская меня – к городу, к фонарям, к безопасности. – То, что бывает, когда вместо мелких духов лесом управляет большая проблема. А «шишки» – как сигнализация, – неловко пошутила я и сама рассмеялась. – Ну, идем же! Пожалуйста! – требовательно потянула я его за руку.
– Бегать от какого-то лешего? – Шакаи-ар брезгливо скривился, не двигаясь с места и не отпуская меня. Видеть его самоуверенность было мерзко. Он-то сильный, мало чем рискует, а вот я…
– Леших не бывает. – Голос сорвался. Я старалась говорить спокойно и убедительно, но получалось плохо. – Это дух, облекшийся плотью. Т’лар. Такие твари иногда поселяются на местах сражений, а здесь совсем рядом семьдесят лет назад проходил фронт. Одна из человеческих войн.
– И?.. – непонимающе тряхнул он головой. Но наконец сдвинулся с места, и дальше я уже объясняла на ходу.