Белая рабыня - стр. 9
– Разумеется. Мог ли я развлекаться в тот момент, когда моя сестра находится в таком опасном состоянии, да еще к тому же по моей вине.
По лицу Элен пробежала мгновенная тень легкого неудовольствия.
– Ради сестры ты готов на многое.
Энтони удивленно замер, недоумевая, чем он не угодил на этот раз. Чтобы не ляпнуть что-нибудь не то, он попросту молчал. Но этой паузе не суждено было затянуться. В комнату вбежала Тилби и сообщила, что прибыла мисс Лавиния и просит принять ее немедленно.
– Проси.
Энтони встал в явном смущении.
– Что с тобой, братец?
– Не стану вам мешать, двум лучшим подругам есть, наверное, о чем поговорить.
– Какой ты странный, почему тебя так разволновало то, что меня приехала навестить мисс Биверсток, известная красавица и богачка?
– Ты меня не так поняла.
– А как тебя понять – ты ничего не говоришь.
Двери распахнулись, в комнату решительным шагом вошла Лавиния. На ней было платье из серого шелка с черными кружевами на корсаже, на матовой шее светилась нитка картахенского жемчуга. Она улыбалась.
– Энтони, вы здесь, как мило, – слегка вспыхнула гостья, но быстро овладела собой. – Что наша больная?
Элен попыталась сделать хотя бы отчасти страдающее выражение лица, но ей это не слишком удалось, она выглядела скорей напряженной и собранной, чем разбитой.
Лавиния, шурша юбками, заняла пуф, с которого только что встал Энтони, и взяла белую, можно даже сказать, бледную руку Элен в свои ладони. Мисс Биверсток тут же пожалела об этом своем порыве. Благородная бледность бывшей рабыни была предметом ее давнишней и сильнейшей зависти. Ей, дочери и внучке плантатора с Антильских островов, досталась по наследству оливкового оттенка смуглость, приводившая ее в отчаяние, особенно в такие моменты, как сейчас, когда возникла возможность для невыгодного сравнения.
Элен, словно почувствовав жгучие токи, исходившие из пальцев подруги, осторожно высвободила свою кисть и спрятала ее под одеяло. Лавинию это задело, хотя она и попыталась этого не показать.
– Я очень рада – ты выглядишь совсем неплохо.
– Извини, Лавиния, я невольно испортила тебе праздник.
– Какие пустяки. Ты ведь могла разбиться! А праздник… праздник мы всегда сможем повторить.
– В здешнем климате лошади просто сходят с ума от духоты, – счел нужным вставить слово Энтони. Вслед за этим он откланялся.
– Признаться, вчера я откровенно скучала. Что мне все эти напыщенные дураки, когда нет вас с Энтони. Если бы не обязанности хозяйки, я бы все бросила и примчалась к твоей постели.
Элен заставила себя улыбнуться.
– А куда это так торопливо удалился наш блестящий офицер?
– Известие о твоем появлении его сильно смутило, – опустив глаза, медленно произнесла больная.
– Это он тебе сказал?! – вспыхнула Лавиния.
– Нет, мне самой так показалось.
Лавиния порывисто встала и, теребя смуглыми пальцами нитку жемчуга у себя на груди, прошлась по комнате. Было видно, что она хочет о чем-то спросить, но не решается…
– Ну, ты выполнила мою просьбу? Ты поговорила с ним?
Элен по-прежнему не поднимала глаз.
– Как раз вчера я собиралась сделать это. И если бы лошадь не понесла…
Лавиния снова присела рядом с постелью подруги.
– Элен, ты же знаешь, после смерти отца у меня нет более близкого человека, чем ты. Ты должна мне помочь, мне больше не на кого рассчитывать. Я люблю его, люблю давно. И с годами все больше. Но он ни о чем, конечно, не догадывается.