Белая принцесса - стр. 6

Мэгги, его сестра, пришла ко мне вечером накануне нашего въезда в Лондон и спросила:

– Принцесса Елизавета, могу я поговорить с вами?

Я улыбнулась ей. Бедная маленькая Мэгги! Ее мать умерла в родах[9], и девочке пришлось стать для новорожденного Тедди и матерью, и отцом, и хозяйкой в доме, хотя она сама еще не перестала носить короткие платьица. Ее отца, герцога Джорджа Кларенса, казнили в Тауэре по приказу моего отца и с одобрения моей матери, но Мэгги никогда не проявляла никаких признаков затаенной ненависти к нам. Хотя всегда носила на шее медальон с прядью волос своей матери, а на запястье браслет с серебряным амулетом в виде бочонка – в память об отце[10]. Всегда очень опасно находиться в непосредственной близости от трона; и Мэгги даже в свои двенадцать лет прекрасно это понимала. Дом Йорков вечно пожирал собственных детенышей, точно чересчур нервная кошка.

– В чем дело, Мэгги?

Ее лоб прорезали морщины – свидетельство тревоги.

– Мне страшно за Тедди.

Я молча ждала, зная, как она предана брату.

– Я не уверена, будет ли он в безопасности, – прибавила она.

– Почему? Что тебя так тревожит?

– Ведь Тедди – единственный мальчик в роду Йорков, точнее, единственный их наследник, – сказала Мэгги. – Разумеется, есть и другие Йорки, например, дети нашей тети Элизабет, герцогини Саффолк[11]; но Тедди – единственный оставшийся в живых наследник Йорков по мужской линии, ведь и ваш отец, король Эдуард, и мой отец, герцог Кларенс, и наш дядя, король Ричард, – все они теперь мертвы.

Я почувствовала, как при этих словах в душе моей затаенной болью отозвалась некая знакомая нота, словно я стала лютней, струны которой были натянуты болезненно туго.

– Да, – эхом повторила я, – да, все они теперь мертвы.

– И у троих сыновей Йорка не осталось в живых ни одного сына, кроме Эдварда. Он – единственный мальчик среди наследников нашего Дома.

Она неуверенно глянула на меня. Никто так и не знал толком, что именно случилось с моими братьями Эдуардом и Ричардом, которых в последний раз видели играющими на зеленой лужайке перед лондонским Тауэром или машущими рукой из окошка в Садовой башне. Наверняка никто ничего сказать не мог, но все считали, что мальчики убиты. А то, что было известно мне, я хранила в строжайшей тайне, хотя знала я, к сожалению, не так уж много.

– Прости меня, – неловко извинилась Мэгги, – я не хотела тебя огорчить…

– Ничего страшного, – бодро сказала я, хотя любой разговор о моих бесследно исчезнувших братьях причинял мне острую боль. – Неужели ты боишься, что Генрих Тюдор и твоего брата упрячет в Тауэр, как это сделал с моими братьями король Ричард? Неужели тебе кажется, что и наш Эдвард может никогда не выйти оттуда?

Мэгги нервно комкала подол своего платья и молчала.

– Я не уверена, что его вообще следовало везти в Лондон! – вдруг вырвалось у нее. – Возможно, мне следовало нанять корабль и уплыть на нем с Тедди к нашей тете Маргарет во Фландрию? Но я даже не знаю, как это делается. Да и денег, чтобы нанять судно, у меня нет. И я не представляю, кого я могла бы попросить мне помочь. Как ты думаешь, Элизабет, может быть, нам действительно следовало поступить именно так? Ведь если бы я увезла Тедди отсюда, тетя Маргарет наверняка стала бы о нем заботиться хотя бы во имя любви к Дому Йорков. Скажи, как нам лучше поступить? И не могла бы ты узнать, как можно нанять судно?