Бегство Тигрового кота - стр. 21
Пипс и Скаллион, дети Притин, взволнованно разговаривали между собой. Шли они неровно. Время от времени останавливались и обсуждали какой-нибудь незнакомый запах или шум машин на далекой дороге. Потом бросались бежать, чтобы догнать остальных. Они смотрели на поход как на некую проказу, уведшую их прочь от уютной жизни у шлюза Крессида. Старшие кошки были куда более задумчивы. Каждый шаг по незнакомой дороге приносил новые запахи; здесь постоянно возникала угроза встретить собак, бродячих кошек, местных котов-вожаков… Кошек тревожила и неведомая опасность, что маячила позади, и те опасности, что ждали впереди, в бетонных контурах ночного города.
Долгие часы кошки шли вдоль берега извилистой реки, бежавшей через город. Время от времени тропа становилась настолько узкой, что им приходилось выстраиваться цепочкой, и Притин подталкивала носом котят, гоня их перед собой. Такая близость к бурлящей воде вселяла в кошек неуверенность, но в конце концов они были кошками шлюза, и река в каком-то смысле их успокаивала, постоянно напоминая о доме.
Котята уже начали хныкать и мяукать, и старшие кошки, вроде Торко и Воробья, сильно устали. Пангур повернулся к Мати:
– Скоро придется отдохнуть.
Тигровый моргнул золотистыми глазами. Над головами носились летучие мыши, гоняясь за насекомыми над поверхностью реки. Лето заканчивалось. С низовья прилетел холодный ветер, взъерошил шерстку Мати. Но ветер был на его стороне, он приносил подсказки, – дул-то он от шлюза Крессида. И в его порывах Мати уловил бормотание темной твари, кравшейся в ночи. Мати чуял ее: пока что она сбилась со следа, но продолжала поиски.
– Скоро, – согласился он. – Но не сейчас.
– Мы идем на юг, – сказал вожак.
Он ни разу не обсуждал с Мати направление, да и сейчас этого не делал, – просто сообщил свое наблюдение.
– На юг, – повторил Мати.
Он немного подумал об этом – не размышлял об их маршруте, а просто чувствовал, что разумно будет двигаться вдоль реки прочь от шлюза Крессида. Нет, не разумно, если точно – инстинктивно, это вернее.
«Ближе… – произнес в ухо Мати голос Этелелдры. – Подходит ближе… Но пока еще далеко. Поспеши…»
Голос умолк.
Пангур кивнул и больше ничего не сказал.
Пипс прыгала рядом с матерью, ее миниатюрная рыже-белая копия.
– Амма, – мяукнула она, – мы дома?
– Пока нет. – Притин носом подтолкнула малышку вперед.
Рядом с ними бежал Скаллион.
– Что это такое, Амма? – Он показал на ряд велосипедов под навесом.
Большинство из них выглядели потрепанными и сломанными, возможно, их просто бросили.
– Батраки ими пользуются, чтобы передвигаться.
– Но у батраков есть лапы… Почему они не ходят сами?
– Лап у них всего по две, – напомнила ему Пипс.
– Верно, – согласился ее брат, с подозрением глядя на велосипеды. – А наш новый дом будет таким же хорошим, как шлюз Крессида?
– Увидим, – вполголоса ответила мать.
Мати нахмурился. Дом. Это слово напомнило ему о давней подруге Джесс, и его хвост горестно прижался к боку. Она ушла, чтобы вернуться к своему старому человеку. Точно так же, как его мать ушла, чтобы войти в лабиринты духов. Рано или поздно все они уходят…
Пангур впереди вдруг остановился:
– Маленьким нужно отдохнуть. Мы можем остаться на пару часов под этим навесом. И нам следует подумать о еде… Я немного посплю, а потом пойду вместе с лучшими охотниками проверить, что мы сумеем найти.