Беглянка - стр. 30

– Почему?

– Почему извращенцем, или почему не был?

– Нет, почему он редкостный болван?

– Потом расскажу. Что он там с тобой делал?

– Денис? Ничего не делал. Я от него почти сразу ушла. ещё светло было.

– Тогда чего ты в таком виде, будто тебя колючками исхлестали?

– А, это. Ничего страшного. Заживет. Помнишь, ты беспокоилась, что меня искать будут? Вот я и решила, что надо саму причину беспокойства ликвидировать. Вернее – причины.

– Как?

– Очень просто. Физически. Устранить всех тех, кто мог преследовать меня.

– Ты хочешь сказать…

– Да. Я их ликвидировала. Не бойся, никаких следов. Первым делом занялась камерами. Перерезала линии связи и электроснабжения. Ну и память устройств стерла. Никто теперь ничего не найдет, при всём желании. Когда уходила с территории этого загородного дома… ну, дома бандита того, пришлось продираться сквозь колючие кусты. Чтобы никому на глаза не попасть. Рожу и руки поцарапала. Одежду порвала.

– Жесть. Тебя могут найти по следам, оставшимся в доме и на кустах.

– Не смогут.

– Почему это?

– Там потом пожар начался. Сгорело всё.

– Это ты сделала? Нет, лучше не отвечай. Денис в курсе?

– Нет, конечно. Я ещё плохо его знаю.

– А меня, выходит, хорошо?

Девушка некоторое время молча смотрела на Милу. Было похоже, что она решает, продолжать этот разговор или нет. Потом всё-таки ответила.

– Тебя – да. Тебя и всех твоих родственников.

– Знаешь, я всё больше и больше тебя боюсь.

– Повторяешься. Это уже было. Не меня надо бояться, я твой друг. Но ты не до конца со мной откровенна. У тебя есть тайны, которые ты никому не рассказываешь.

– Как и у всех.

– Не у всех, – помотала головой Ая. – Я тебе всё о себе рассказала. Действительно всё. А вот ты – нет.

– Ты это о чем сейчас?

– Пойдем в твою комнату.

Девушки перебрались в комнату Милы.

– Вот этот шкаф, – продолжила Ая, дотрагиваясь рукой до массивного деревянного шкафа в стиле девятнадцатого века. – Он старинный, явно не соответствует остальной мебели. Невероятно тяжёлый. Я никогда не видела, чтобы ты открывала его. Сама тоже открыть не смогла. Да, признаюсь, пыталась.

– Зачем тебе? – агрессивно спросила Мила.

– Любопытно стало. Я же должна быть уверена в той девушке, которая предоставляет мне крышу над головой. Поэтому никогда от тебя не отстану, пока не расскажешь мне всё.

Некоторое время Мила молчала, явно обдумывая свои дальнейшие шаги. Ая не торопила её. Наконец, девушка приняла решение.

– Ладно. Чего уж там. Но, боюсь, ты не поверишь.

– Я поверю любой правде, ты же знаешь.

– Знаю. Так вот. Этот шкаф здесь, сколько себя помню. С глубокого детства. Он у нас был всегда. И всегда стоял тут. Надо сказать, что этот дом очень-очень старый. Его построили ещё в девятнадцатом веке. Наша семья все время здесь жила. Сначала занимали весь этаж. Потом, после всех этих революций, семью уплотнили, а квартиру переделали в коммуналку. После были всякие ремонты, капитальные и не очень. Квартиру переделывали, перепланировали, разделили на две. Большую и маленькую. В маленькой осталась мама с бабушкой. Потом бабушка умерла, мама вышла замуж и родилась я. А шкаф так и стоял тут. Как-то мама сказала, что хочет со мной серьёзно поговорить. Я сразу напряглась и подумала невесть что. А оказалось – про этот шкаф. Из уст в уста в нашей семье передавалось знание, что шкаф этот нельзя открывать, двигать и перевозить. Потому за эту комнату надо цепляться всеми силами. Почему – оставалось не вполне ясным, только обещалось счастье тому, кто увидит, как шкаф открывается, и гибель тому, кто его с места сдвинет.