Беги, детка - стр. 5
– У меня со спортом сложные отношения, – кривлюсь.
– Ладно, не вешай нос. А вдруг удастся что-то решить?
– Если вдруг ты услышишь, что где-то ищут сотрудника на частичную занятость, скажи мне, пожалуйста, ладно? Ну там писать рефераты, например.
– Рефераты? – смеется Лиля. – Ты как из каменного века. Рефераты давно пишет ИИ и фрилансеры в сети. Всякие кандидаты наук.
– Ну да, – отзываюсь с грустью.
На следующий день я все же решаю пойти после пар в студию, чтобы сказать преподавательнице, что не могу пока посещать занятия. По крайней мере, пока не найду работу.
Тороплюсь по лестнице наверх, но спотыкаюсь, когда мой взгляд сталкивается с ледяными омутами. Замерев, глазею на стоящего на верхней ступеньке Келлера. А потом медленно поднимаюсь, стараясь обойти его по большой дуге. Уже когда я ставлю ногу на последнюю ступеньку, парень вдруг делает шаг, перерезая мне путь. Я оступаюсь, нога соскальзывает. И тут начинаю падать назад, но меня подхватывают большие руки.
У него железная хватка. А глаза еще холоднее и более пугающие, чем мне показалось в прошлый раз.
– Смотри под ноги, – произносит он, а у меня от его голоса волоски на теле встают дыбом. Мне даже кажется, что я чувствую, как в его груди вибрирует низкий, бархатный голос. – Так и убиться недолго.
– Прости. То есть, спасибо, – пищу я.
– Проходи, – говорит и, отойдя в сторону, придерживает, пока я поднимусь, после чего сам разворачивается и легко сбегает вниз.
Я рассматриваю парня.
У него широкие плечи. Широченные.
Он одет в черную рубашку и классические брюки. Сильно отличается от большинства парней, которые ходят в универ в джинсах и толстовках. Про таких, как этот Келлер, говорят, что они из семьи “Олд мани”, и это видно за версту. Даже его парфюм звучит настолько изысканно, что забыть этот аромат не получится.
Волосы настолько светлые, что кажется, будто окрашенные. Но не думаю, что этот парень стал бы красить.
Спустившись на один пролет, Келлер оборачивается и бросает на меня взгляд. Мое лицо вспыхивает, и я банально сбегаю. Слышу за спиной его негромкий смех, но не рискую обернуться.
Пробегаю мимо нескольких аудиторий и влетаю в художественную студию.
– О, Ася, ты сегодня первая, – говорит Мария Павловна. – Я изучала твою работу. – Она протягивает мне коробочку с трюфелями. – Угощайся. Я бы поправила пару линий. Клади свою сумку, покажу, что я имею в виду.
– Мария Павловна, – произношу, а у самой голос дрожит. Сжимаю широкую лямку сумки до побеления пальцев.– Я… Это… Я не смогу у вас заниматься. Я бы очень хотела! – восклицаю. – Но у меня… – Опять краснею до кончиков волос. – У меня просто нет денег, – выдыхаю наконец.
Брови преподавательницы подскакивают вверх, и она чуть ближе протягивает коробку с конфетами. Беру одну. Молча откусываю. Боже, как же это вкусно! Последний раз трюфели я ела на мамином юбилее. Ей начальник подарил.
– Так у тебя оплачено, – вдруг говорит преподавательница, и я хмурюсь, забрасывая в рот вторую половинку конфеты. – Подожди. – Она открывает планшет, быстро клацает по нему стилусом, а потом разворачивает ко мне. Там какие-то таблицы, в которых я ничего не понимаю. – Вот, сюда смотри.
Она показывает сначала на мои имя с фамилией, потом – на сумму напротив. Мои глаза округляются. Там сумма за год. И дальше пометка: оплачено.