Беги, детка - стр. 17
Одежда у него и правда грязная.
Кивнув, достаю из комода аптечку. Марк разводит ноги шире, и я встаю между ними на колени. Наливаю на ватный диск антисептик и тянусь к лицу Марка. Замираю на мгновение, и мое сердце пропускает удар. Он так внимательно смотрит на меня, что становится неловко. Чувствую, как щеки краснеют и вздрагивают пальцы. А потом возвращаюсь к своей миссии.
Прикладываю диск к брови и начинаю промакивать ранку. Сжав челюсти, Марк терпит, не издавая ни звука. А его взгляд прожигает меня до самых косточек.
– Ты красивая, Ась, – хриплым голосом тихо говорит он.
– Не болтай, нам надо обработать губу, – отзываюсь так же тихо, а сама внутри трепещу от его слов.
Красивая…
Он считает меня красивой.
Я уже и начала забывать, почему Лиля говорила, что заинтересованность Келлера во мне – это плохо. Потому что до этого момента все, что он делает и говорит, мне нравится.
– Спасибо, что спас меня, – произношу тихо, обрабатывая разбитую губу.
– Ты не должна благодарить.
– Не разговаривай, – снова командую, а Марк улыбается. – Ты мешаешь мне обрабатывать губу.
– Ай, печет, – шипит он.
Я убираю ватный диск и, подавшись вперед, дую на его губу. А потом вдруг осознаю, насколько близко наши лица. И то, как потяжелело наше дыхание. В тишине комнаты оно ощущается особенно громко. Сейчас вокруг нас нет толпы людей, грохота музыки и полумрака.
– Уже не печет? – шепчу я.
– Надо, как в детстве, поцеловать, чтобы не болело, – шепчет в ответ.
Я сглатываю. Внезапно ловлю себя на мысли, что мне очень хочется поцеловать. Но почему-то же Лиля говорила мне сторониться Марка. Она бы плохого не посоветовала.
В голову закрадывается предательская мысль, что, может, моя соседка сама не против была бы встречаться с Марком, и поэтому так сказала. Но я ее отметаю. Лиля хорошая и вряд ли стала бы манипулировать мной.
Я уже облизываю губы. Мои ресницы трепещут.
Чувствую его горячее, сбивчивое дыхание.
А потом внезапно дверь в комнату распахивается, и в нее влетает Лиля.
– Аська, представляешь, кто-то… Ой.
Я резко отстраняюсь от Марка и начинаю суетиться с ватными дисками, антисептиком и аптечкой. На пол выпадают пластыри, которые я собираю дрожащими руками, пока пытаюсь перестать краснеть так, что страшно поднять голову. Завеса из волос скрывает мой позор, но допроса мне точно не избежать.
– Я не знала, что у нас гости. Простите, если помешала.
– Ничего ты не помешала. Пф, – фыркаю. – Просто… Ну… Я обрабатывала Марку раны.
– О, понятно. Так это ты этих… в сквере…
– Никому ни слова, – говорит Келлер.
– Я могила, ты же знаешь.
Мечусь взглядом в Лилю, которая стягивает свою куртку и вешает в шкаф.
“Ты же знаешь”? Что это значит? Они знакомы ближе, чем я думала?
– А вы… знакомы? – задаю вопрос.
– Да так, пересекались пару раз, – отзывается Марк.
Я поднимаю голову и перевожу взгляд с него на Лилю, которая хватает свою пижаму, полотенце и торопится на выход.
– Я в душ.
Как только за ней закрывается дверь, я впиваюсь взглядом в Келлера.
– Ты спал с ней, да?
– С кем? С твоей соседкой? Нет, – усмехается. – Она симпатичная девчонка, но не в моем вкусе.
– А кто-то из твоих друзей?
– Ась, никто с ней не спал.
– Откуда тогда ты знаешь, что она не выдаст?
– Да мелочи. В прошлом году мы забрались в общагу на вечеруху. Все тогда немного перебрали, чувак выпал из окна. Полиция, скорая, все дела. Опрашивали всех, понятное дело. Но мы с друзьями успели свалить. Лиля нас не выдала, вот и все.