Бег по раскаленному песку - стр. 31
Он ни разу на нее не взглянул.
– Оставить все на столе или у вас тарелка есть?
– Есть, конечно, я же не дикарь и с пола не ем, – хмыкнул он и пояснил – в шкафу.
Чтобы достать тарелку, ей придется выпустить его из виду и повернуться к нему спиной. Она быстро открыла шкафчик, взяла первую попавшуюся тарелку и резко повернулась к столу, держа нож наготове.
К ее удивлению, Владимир сидел так, как и сидел, уставившись на печь и чайник.
«У меня, действительно, помутнение рассудка в паре с навязчивой идеей. Может и вправду, у него и в мыслях нет, мне вредить?» – сама себя попыталась успокоить Лика, но нож все-таки положила в карман халата – так спокойнее.
Владимир вернулся на кухню с чайником, налил две кружки кипятка и положил в каждую по пакетику чая, отмечая про себя как ровно, красиво и тонко нарезан хлеб с колбасой. Вот только тарелка глубокая, суповая. Он улыбнулся и сказал:
– У меня и другие тарелки есть.
– Я не разбиралась с вашими тарелками – хмыкнула она недовольно.
– Я так и понял. Садитесь. Если есть не хотите, то хоть чай попейте. Я вам простой заварил.
Лика села напротив Владимира. Он пододвинул к ней чай, доставал бутерброды, с аппетитом ел и добрел на глазах.
– Варя Николаевна сказала, чтоб я вам отвара утром дал. Но раз уж вы в себя пришли, то я не буду давать. Она придет вас осматривать, может другое назначит.
– А когда придет?
– Утром.
– Я тут до утра буду?
– К сожалению, да. Сейчас ночь и дождь. Ни пройти, не проехать. У меня нет возможности вас в город отвезти.
Он достал очередной бутерброд, ел его и запивал чаем. Лика отхлебнула маленький глоток горячего чая и спросила, указывая на тарелку с едой:
– Я возьму?
– Конечно. Аппетит приходит во время еды?
Она взяла бутерброд, понимая, что недооценивала свой аппетит. Доедали они молча, когда тарелка опустела, Владимир тонко намекнул:
– Я бы еще съел.
Намек оказался чуть тоньше черенка лопаты, Лика спохватилась, как самая гостеприимная хозяйка:
– Да, что-то я мало нарезала. Сама не думала, что такая голодная.
Владимир улыбнулся и сказал:
– А я вообще из бара вернулся. Я там с друзьями встречался, коньячок пили, и ели, конечно. А что вы на меня так смотрите?
Лика пожала плечами и соврала:
– Ничего, вам показалось.
А что она должна была сказать? Осудить, что Владимир в будний день с дружками коньячок в баре пьет. Да кто она такая, чтоб лезть в его личные отношения с коньком, баром и друзьями.
Владимир, попытавшись ей поверить (не получилось), но решил на нее не обращать внимание, продолжил:
– Но я все равно голодный. Еще в такси мечтал – дома поесть. А тут вы мне на голову, как дождь. В принципе так оно и было. Сначала вы, потом дождь на голову.
Лика достала нож из кармана и протянула ручкой вперед Владимиру.
– Это я на всякий случай вооружилась.
– Да и понятно – согласился он, беря нож.– Лучше перестраховаться, чем недостраховаться.
Он нарезал хлеб толстыми кусками, Лика удивлялась их размеру, неужели они могут поместиться в рот? Потом нарезал колбасы, ее размеры не уступали хлебу, чем ввели Лику в легкое недоумение и угрызение совести. Ей стало стыдно за то, как она сама нарезала бутерброды –хозяин вагончика голоден, есть хочет, а она интеллигентная женщина миллиметрует при нарезке бутербродов, так что через них газеты читать можно. Неудивительно, что он не наелся. И неудивительно, что теперь ее замучает совесть.