Бедовая ведьма для Котовасино - стр. 7
Пойду пока кофе варить.
– Избу не спали, Маруся! – крикнул вслед паучок.
Мне показалось, или в его голосе и впрямь прозвучали ехидные нотки?
Кофе сотворил чудо. Мурлыкая от удовольствия, я пила его из любимой фарфоровой кружки с Жар-птицей, маленькими глоточками, смакуя шоколадную горчинку и ванильный аромат. Вышла на крыльцо, улыбнулась солнышку, чирикающим пташкам. Даже в кусты под окном заглянула, желая извиниться перед петухом, которого утром весьма негостеприимно отправила в нокаут.
Пернатого хулигана там не оказалось – что ж, значит, смог уйти на своих двоих, зато на лавочке у поленницы обнаружилась неопознанная бабушка. Прямо как со страниц сказки сошла – одета в синий сарафан с вышивкой, поверх бусы в три ряда, краснобокие, на голове платок повязан белый, по самые брови, под которыми поблескивают хитрющие глаза.
Глава 5 Разведка
– Доброе утро, бабушка! – подошла ближе.
– Доброе, Марусечка! – она улыбнулась, продемонстрировав единственный зуб. – Ничего, что я тут расселась у тебя?
– Конечно, сидите, сколько вздумается.
– Да вот коровку в стадо отвела, обратно шла, колени разболелися, проклятущие. – Старуха, охая, потерла их. – На погоду, наверное, окаянные, ноют. Дождь будет.
Я глянула на голубое небо без единого облачка. Так себе из тебя синоптик, однако. Темнишь, бабушка. Хотя, все проще простого, и так понятно ведь, что любопытная бабулька неспроста нагрянула. На разведку пришла. А что же я тогда время теряю? Отвечу незваной гостье встречной любезностью – допросом без пристрастия о моей предшественнице.
Сходила в дом, разлила кофе по чашкам и вернулась к бабусе. Протянула угощение ей, посетовав, что больше в доме ничего съестного пока не имеется. Заодно поинтересовалась – неужели прежняя ведьма и не готовила ничего?
– Варька-то? – старуха подозрительно понюхала кофе. – Да, касаемо хозяйства руки у нее не из того места росли, признаю. Зато ведьма была знатная, все хвори на раз прогоняла. Пошепчет, потрет, р-раз, и не болит уж ничего. – Она отпила глоточек и скривилась, будто яд попробовала. – Прости, Марусечка, не любительница я этих новомодных кофеев. Вот чаечек с шалфеюшкой да смородиновым листом – самое то!
– А что же тогда Варя колени-то вам не вылечила? – я усмехнулась.
– Лечила, милая, лечила. Помогало хорошо, но на время только. Ведь старость-то не вылечишь. Недельку побегаю, как молоденькая, а потом снова все ныть начинает.
– Приходите завтра, посмотрим, что смогу сделать.
– С завтрева, стало быть, прием страждущих начнешь вести? – бабушка оживилась. – Это хорошо! Я всем расскажу, будут у тебя завтра клиенты!
Гостья углядела у моих ног Барбариса 15-го, который вылез полюбопытствовать, а заодно и на солнышке погреться, расплылась в широкой улыбке и потянулась к нему:
– Ути, какой упитанный мужчина! Кыс-кыс-кыс, иди сюда, поглажу тебя, толстопузик!
Лапа моего фамильяра, который умывался, миролюбиво щурясь, замерла в воздухе и выпустила наружу острые, как кинжалы асассина, когти. Желтые глаза потемнели, сверкнув обидой, которую смыть можно только кровью. Спружинив, Барбарис 15-ый вскочил, являя собой воплощение мести.
Но я успела вмешаться. Подхватила на руки, прижала к себе и прошептала на ушко жаждущему крушить и убивать пушистому: