Бебекля. Фантастика и приключения - стр. 21
«…Вот и дотянулся до нас коварный Восток! А говорили, что на там все тихо…» – хмуро размышляла Василиса, раскинувшись на тощем казарменном матрасе. По матрасу прыгали громадные рыжие блохи, пережившие все стадии Очищения. «Я думаю, дикари, отведавшие сладкого мяса врага, вряд ли добровольно уберутся из этих мест. С удовольствием пойду в карательную экспедицию!…»
Маленькое Существо нежно мурлыкало у нее на груди. Эту полосатую кошечку, с отгрызенным хвостом и отмороженными ушами, разведчики принесли из пещеры два года назад. Она умирала от голода, но ее выходили, и с тех пор кошка под строгой охраной жила в женском бараке, который выбрала сама, обойдя весь гарнизон. По всей видимости, она ушла в горы, спасаясь от волков и одичавших собак, но Урал – не место для хищников, есть там нечего. Наверное, от недоеда и постоянного стресса кошка так и не выросла. Она научилась ловить рыбу в ручьях и лягушек, но зимой все сковало льдом, и к ней в пещеру постучалась Смерть…
Однако пока костлявая стучалась и грозно лязгала косой, кису нашла очередная разведгруппа, и быстро с нарочным отправила в лагерь. Естественно, редкому зверю не дали умереть, и теперь любоваться на Маленькое Существо приходили со всех лагерей, раскиданных по восточной границе. Кошка просто плавала в почете и славе: в пещере, где ее отыскали по жалобному мяуканью, была найдена куча драгоценных камней, вымытых подземных рекой после катаклизмов. Их выгодно обменяли у торговцев с Юга на специи. В самом Братстве цветные камешки особо не ценились – весь товарообмен оценивался с точки зрения полезности в хозяйстве. Иногда, правда, рассматривался и художественный аспект, но редко – как говорится, не до хорошего… Умельцы все по камешкам перевелись, а новые пока не народились… Так как денег в Братстве не было, люди в нем делились не на богатых и бедных, а на достойных и недостойных. Степень достоинства определяла Специальная Королевская комиссия. Каждый год, начиная с двадцатилетнего возраста, человек писал отчет обо всем, что он сделал. Ложь в отчете исключалась – опрашивались свидетели, проверялись плоды трудов. Наврал по мелкому – на принудительные работы, по крупному – на каторгу. В Братстве с этим строго! Зато в зачет достоинства шло все, от посаженного дерева до хорошо воспитанного ребенка. Достойным больше полагалось социальных благ и дней отдыха, поэтому все стремились быть достойными. Но, что удивительно, при этом количество отбывающих каторгу тоже не уменьшалось…
– …Вась-Вась, Можно войти?
– А, это ты… здоров, Вещун. Опять не спится? Чаю будешь?
– Не откажусь! – потер здоровенные лапищи пришелец. Глаза его были красны от постоянных недосыпаний. Но крупный, по нынешним меркам, и ладный Вещун нравился Василисе. Несмотря на грубоватую внешность и технически слабый ум, он был романтик с тонкой душой. Вещун не заканчивал Школу, в гарнизон его пристроила высокая родня, кто-то из Королевского двора. Парень ценился как сильный, исполнительный и надежный кадр, отличный дозорный, и начальство глядело сквозь пальцы на его слабости. Вещуну даже присвоили офицерское звание за добросовестную службу.
– Ну, что у тебя новенького?
– А вот послушай, сочинил вчера… Это песня, вообще-то:
В темно-синем лесу, где трепещут осины,