Байки старого психиатра по-новому - стр. 9
Ну да, как же, разогнался! Кабинет заперт, а обитатели соседних кабинетов понятия не имели, где старший фельдшер и когда она будет. Так и ушёл я несолоно хлебавши. Положил коробочку с наркотой в карман рубашки, застегнул его и успокоился.
Как и всегда, первый вызов дали нам около десяти. Поедем к мужчине сорока лет, у которого травма головы с кровотечением и для полного счастья алкогольное опьянение. Ожидать он нас изволил возле подъезда жилого дома.
Когда приехали, сразу увидели сидящего на лавке худосочного мужичонку, который, опустив голову, что-то бормотал. С лицом, перепачканным тёмной свернувшейся кровью, он чем-то напоминал африканца. Однако кроме него на сцене были ещё действующие лица в виде трёх предельно возмущённых и голосистых женщин.
– Вон, посмотрите, полюбуйтесь на красавца! – громко сказала одна из них. – В подъезде об батарею башкой ударился. Всё кровью перепачкал. У нас уборщицы нет, мы сами убираем. И на кой чёрт нам в его крови пачкаться? Ещё заразу какую-нибудь подцепим!
– Ну ведь не специально же он в батарею-то врезался, – попытался я разрядить обстановку.
– Да вообще-то дело тут не только в нём. У нас на первом этаже Алка палёным спиртом торгует. Естественно, вся погань к ней прётся и днём, и ночью! Они же тут с*ут и блюют! Подъезд вообще незнамо во что превратили. К участковому несколько раз ходили, заявления писали, а всё без толку!
– Ну что ж, в моих силах вам только посочувствовать, – ответил я.
– А может вы сами в полицию напишете, мол, так и так, незаконно торгует, людей спаивает?
– Нет, не имеем на это права. Сообщаем мы только о криминальных травмах и смертях. Вот если бы эта ваша Алка ему голову разбила, то тогда, конечно бы, сообщили. А так нет, меня и слушать никто не будет.
В области виска у болезного была весьма приличного размера ушибленная рана, но кровотечение уже остановилось. Оказали мы ему всю положенную помощь и в травмпункт свезли.
Следующим вызовом была головная боль у женщины семидесяти восьми лет. И тут я, вопреки обыкновению, возмутился. Да, Надежда Юрьевна была права, сказав, что вызовы не должны делиться на врачебные и фельдшерские. Но тем не менее, кидать всё подряд психиатрической бригаде, это, мягко говоря, не совсем правильно.
Открыл нам мужчина и обеспокоенно сказал:
– Что-то у меня с матерью непонятное происходит. Сначала просто голова болела, ну она всегда у неё болит, а потом как пьяная стала. Язык заплетается и встать не может.
Больная лежала в кровати поверх одеяла и как-то растерянно посмотрела на нас.
– Здравствуйте, Анна Васильевна! Что случилось?
– Ой, да вот что-то встать не могу, рука и нога онемели. Отлежала я их, что ли? – невнятно сказала она.
– Давно это началось?
– Наверное, час…
– А как у вас со зрением? Вы нас хорошо видите?
– Да как будто двоится всё…
– Анна Васильевна, а кто мы такие?
– Как кто? Врачи.
– Всё так. А что у меня в руке?
– Ручка.
Больную я осмотрел, хотя острое нарушение мозгового кровообращения тут разглядел бы и человек без медицинского образования. Ввели ей два нейропротектора, защищающих головной мозг от повреждений. Ну и в стационар свезли, предварительно намучившись с поисками носильщиков.
Дали команду следовать в сторону Центра. Нет, на то, что позволят доехать, нечего и рассчитывать. И точно! Дали срочный-пресрочный вызов: ДТП, сбит велосипедист. Ну всё, начинаются ужастики! Как всегда, ругаться с диспетчерской бесполезно, ведь место ДТП всего лишь метрах в пятистах прямо по курсу.