Байки старого психиатра по-новому - стр. 16

– А до этого сколько пил?

– Долго, месяца полтора, наверное.

– Ну а вообще давно ли пьёт?

– О-о-о, уж даже и не сосчитать. Лет пятнадцать точно. Раньше-то он предпринимательством занимался, семья была, двое детей, квартира двухкомнатная. И всё потом потерял, можно сказать, пропил. Теперь у меня живёт, шабашками занимается, ремонты делает. Как деньги получит, так сразу в запой. У него уж не первый раз белая горячка. Два раза лечился.

Вызвал я полицию. Ведь мы же не спецназовцы, чтоб вооружённого человека задерживать. Трое полицейских приехали достаточно быстро. Поднялись на нужный этаж. Дверь была заперта, но мать больного открыла её своим ключом и сразу, как велено, отошла в сторону. Полицейские осторожно вошли. Тишина, никакого шума. Вот, наконец, нас позвали:

– Проходите, повесился он! – сообщил неожиданную новость один из полицейских.

Признаться, такого поворота событий мы никак не ожидали. Он повесился на ручке межкомнатной двери, сидя на полу. Да, как ни странно, самоповешение возможно сидя, полусидя и даже лёжа. А вот полное висение, при котором ноги не касаются опоры, встречается не так часто. Петля была сделана из электрического шнура и была не самозатягивающейся, а представляла собой несколько тугих витков вокруг шеи.

После того, как сняли тело, проверил я симптом Белоглазова, или по-другому симптом кошачьего глаза. Выражается он в том, что при сжатии зрачка тот приобретает щелевидную форму. Этот симптом был положительным, свидетельствующим о наступлении биологической смерти. В таких случаях реанимация не проводится, ведь воскрешать покойников медицина пока не научилась. Нам оставалось лишь констатировать смерть и оставить тр*п на попечение полицейских. Кстати сказать, мать восприняла случившееся совершенно спокойно и невозмутимо. Отмучилась.

Следующим вызовом была травма живота у мужчины шестидесяти одного года.

Подъехали к добротному частному дому. Открыла нам женщина:

– Он упал очень сильно и, видимо, в животе чего-то потревожил, – безо всяких предисловий сказала она.

Больной со страдальческим выражением лица лежал на кровати, повернувшись на бок.

– Здравствуйте, что случилось?

– Упал я. Пошёл в сарай и в грязи поскользнулся. Как-то так получилось, что я на свой же локоть животом попал. Теперь так болит, что спасу нет.

– Покажите, куда ударили?

– Да вот сюда, – показал он на правое подреберье.

Н-да, это не есть хорошо. Получилось так, что больной сам себе нанёс сильный удар в печень. А это чревато её разрывом и, разумеется, внутренним кровотечением. Давление сто на шестьдесят при привычном сто сорок на девяносто. Ну что ж, тем самым диагноз подтверждается. Первым делом наладили капельницу, чтоб давление не рухнуло. Ну а потом благополучно в хирургию свезли.

А дальше опять поехали на травму лица, груди и руки у женщины тридцати трёх лет.

Встретила нас сама пострадавшая. Губы её были разбиты и опухли, а сама она бережно придерживала правую руку, морщась от боли.

– Проходите, – прошепелявила она.

– Что с вами случилось? – спросил я, подозревая, что пострадавшая расскажет об избиении. Однако не угадал.

– Я окно мыла, потом хотела с табуретки спрыгнуть и грохнулась. На полу банки стояли с огурцами, я об них лицом и грудью ударилась. Три верхних зуба почти выбила, теперь они шатаются, наверное, удалять придётся. Руку я точно сломала, вон, видите, какая кривая. Ой, а ещё ребра вот тут сильно болят, глубоко вдохнуть не могу.