Байки об искусстве, прекрасных дамах и фееричных кражах. Комплект из 3 книг - стр. 22
Герцогиня Беатриче была унижена и продолжала свою борьбу. Чечилия хотела лишь покоя. Лодовико пользовался ласками обеих женщин и находил свою супругу, пылающую от ревности, весьма пикантной. Именно из-за этого перца ему нравилось делить ложе с Чечилией теперь, ведь внешность ее, как ему казалось теперь, сильно сдала.
Вся эта история тянулась и тянулась. От ревности своей жены Лодовико пьянел и становился сильнее, словно трупоед-стервятник. Чечилия же не доставляла ему питания ни своей ревностью, ни своим беспокойством. Жизнь ее была поделена между младенцем и маленьким литературным кружком, который теперь часто собирался в ее покоях. И если б Лодовико давал себе труд задумываться, как его там встречают, он бы заметил, что на него там смотрят как на чужого и ждут, когда он уйдет, все – даже Чечилия.
Наконец, забеременела и Беатриче. Это сразу придало ее доводам в споре об отъезде любовницы больше веса. Когда жена в очередной раз собралась уезжать к отцу, кажется, даже всерьез, Лодовико всамделишно испугался и в присутствии послов поклялся, что с Чечилией все кончено.
25 января 1493 года, спустя полтора года после бастарда Чезаре, у Беатриче родился первенец, названный Геркулесом и в честь императора еще и Максимилианом. За церемонией крещения законного наследника Сфорца почти незамедлительно последовал другой обряд – венчания Чечилии с удобным мужем.
Лодовико долго выбирал жениха для своей статуэтки из слоновой кости и выбрал хорошо. Граф Лудовико Карминате ди Брембилла, прозванный «Бергамино», был разорившийся и готовый на все кавалер из достойной семьи. К Чечилии он относился с приязнью: во‑первых, Лодовико пообещал убить его, услышь он хоть слово жалобы; во‑вторых, приданое было огромным, а это делает любой брак прекрасным; и, в‑третьих, Чечилия ему просто нравилась, а в людях этот плут разбирался. «Взять в жены отставную любовницу герцога – невелика, конечно, честь, – говорил жених себе, – и, конечно, гордость мне проглотить придется. Но не в таких переделках мы бывали, не в первый раз гордость мне глотать. И ведь она такая красивая, такая милая… А вот если б она была похожа на герцогиню Беатриче – нет, ни за какое приданое! Господи, да они же на самом деле-то и похожи внешне, как родные сестрицы! Как это сходство не замечают? Но нравом – земля и небо, огонь и озеро. Нет, ни за какое приданое…»
Молодожены зажили хорошо. В честь брака герцог пожаловал новобрачному титул графа Сан-Джованни-ин-Кроче и соответствующие земли. Чечилия была счастлива – она была матерью, она была богата и она была свободна. В первый раз свободна. У нее появился собственный дом. Муж ее был никто, и она так к нему и относилась. Он даже не настаивал на своих супружеских правах, но она любила детей, а по-другому их не сделать. Поэтому она пустила супруга в свою постель и рожала ему детей, из которых выжили четверо. А поскольку Лодовико Сфорца выбирал так, чтобы жених уступал ему во всем, то граф оказался мужчиной небольшого роста, жилистого телосложения, весом чуть больше Чечилии, а в период ее беременностей – так меньше, с полным отсутствием воинственной мужественности, – в общем, именно таким мужчиной, рядом с которым Чечилии внезапно оказалось спокойно.
Вряд ли Лодовико думал, что она будет довольна поджарой мальчишеской фигурой мужа, наоборот, он наверняка надеялся, что по контрасту она будет скучать о его мощном торсе и мускулистых руках солдата. Но нет, Чечилия с облегчением выкинула воспоминания о постели Сфорца из своей головы и в супружеской кровати засыпала, порой покровительственно обнимая супруга, а не наоборот, как предписывают заповеди. А муж ее, хоть в юности тот еще был шалун и кутила, теперь угомонился и был счастлив своим достатком, женой и независимостью от родни, которым он теперь не помогал так же, как когда-то они не помогали ему.