Байкерша 2. На учёбе... - стр. 38
«Дааа… любовь – она такая. Языковых барьеров не имеет… а всё потому, что преград на пути к ней и так хватает!» – видя, что во мне пока не нуждаются, крикнула о желании покататься, надела шлем и завела байк, спеша оказаться, как можно дальше от эманации удушающей нежности этой парочки.
18. Глава 18
Понедельник для меня приоткрыл дверь в реальность. Я-то думала, что студенты четвёртого курса проходят практику на производстве, а оказалось всё иначе!
Возможно, сейчас именно так и было для моих новых однокурсников, живущих здесь уже более двух месяцев, но для меня программа только началась. Немцам было всё равно, сколько длиться моя практика. Эти перфекционисты натуральным образом придерживались системы!!! Ни на шаг, мать его, отойти от правил не желали.
Сколько уж я пыталась объяснить куратору, отказавшему меня взять со всей группой, что я с ребятами на одном курсе – всё бесполезно! Даже то, что мужчине пришлось задержаться на непозволительное время, рассматривая мои жестикуляции и внимая мой выговор немецкого, не оказало на него ни малейшего впечатления.
Бесполезно!!! Он меня внимательно выслушал, спокойно улыбаясь, а потом просто поручил своей секретарше сопроводить меня на… на консультацию, блин!!! Консультацию его студента, обучающегося на ВТОРОМ курсе!
Чёрт возьми! Я никогда высокомерием не страдала, или чем-то в этом роде, но! Придя в актовый зал кампуса «Гуммерсбах», кипела от злости!
Даже интересная лекция щуплого паренька, у которого даже очки-половинки горели энтузиазмом, не смогла заглушить задетую гордость, обиженную за всю родную нацию.
«Ну, мы же не дебилы, в конце концов!!!»
В завершении мастер-класса решила приглушить это не слишком приятное чувство, пока оно не переросло в гордыню.
«Ну, посижу здесь. Ну, посещу пару лекций, которые мне преподнесут исключительно на немецком языке… ничего! Зря, что ли, в школе золотую медаль выстрадала!? Сиди и слушай!»
Так моя неделя и пролетела.
Никто толком на меня внимания не обращал, потому что сидела я среди немецких первокурсников, толком ещё не знающих друг друга, так как их учёба только-только началась, как и в уваровском универе. Внимала каждому выступающему, даже нашла для себя ни мало полезного, что уж тут сказать? Хотя бы в этом куратор оказался прав.
Единственное угнетало: вторая неделя началась, а я всё кукую!
Терпение сдало в среду, когда блеющая девица с кафедры, уткнувшись носом в свой реферат… натурально читала мою курсовую!!!! Ту, которую я две недели назад сдавала нашему Борисычу! «Гидравлические машины, гидроприводы и гидропневмоавтоматика»!!! Тут даже на антиплагиат проверять не требовалось! А почему?! Да потому, что я курсовую писала на немецком, чтобы сюда попасть, употребляя производственный лексикон и технический дойч!
Вечером к Машке забежал Женька, сейчас редко появляющийся: работа над проектом подходила к логическому концу. И я, отступив от правила «никому не жаловаться», задала вопрос: «Долго ли они, болезные, слушали консультации немецких второкурсников?»
Ермолин долго ржал. Потом признался… и Маша за это признание чуть брюнета не четвертовала.
– Да Генрих просто в ярости, что эээ… мягко говоря «школата» оказалась на его попечении. Он считает, что тебе вообще не место здесь. Постоянно возмущается, что экстернат Самойлова его уже достал. «Посредственностью» тебя называет. Ребята по-началу дулись, а теперь тоже ржать стали, наблюдая за твоими походами в актовые залы консультантов.