Байкал. Край солнца и легенд - стр. 28
Легенда намекает, что и в преклонные года стоит крепить семейные узы. Приняв монашеский постриг, князь с княжной молили Бога, чтобы им умереть в один день, и завещали похоронить их в гробнице, выдолбленной из одного камня с тонкой перегородкой. Что и случилось 25 июня (8 июля) 1228 г. В местный монастырь до сих пор приходят верующие поклониться святым мощам и отдать дань семейным традициям. От Владимирской земли, как круги по воде, пошла слава о семейной любви-верности.
Считается, что символом праздника семьи является ромашка. Но многим видится здесь притянутость. Семейные узы должны быть крепкими и устойчивыми, их не расшатать временными увлечениями. А ромашка – это что-то легковесное, ненадежное, цветок, по которому гадают на любовь – «любит – не любит». По народному поверью, ромашка вырастает там, где с неба упала звезда, понятно, что счастливая. Тут недалеко и до магии: отрывая лепестки от цветка, люди загадывают желания, верят в их исполнение. А надо бы творить счастье своими руками, а не надеяться на волю случая, на судьбу. Так и семья должна крепиться изо дня в день привычками, обычаями, общими помыслами, а не подвергаться испытаниям и поветриям.
Впрочем, здесь мы углубляемся в русский менталитет. А в нём многое зависит от случая, удачи, стечения обстоятельств. Тот же «венок на счастье» плели из ромашек на основе из дубовых листьев. И пока плели венок, мысленно представляли своих домочадцев и повторяли такие слова заговора: «Как силен зеленый дуб, так крепка будет наша семья. Как на ромашке лепестки белы, так и помыслы наши будут чисты. Как лепестки на одном цветке уживаются, так и мы будем жить в мире и согласии…» Из высохшего венка листья и цветки ромашки истирали в порошок и ссыпали в полотняный мешочек. И посыпали этот порошок на удачу – чтоб семья была крепкой и удачливой. Так пытались гармонично совместить романтизм любви и будничный прагматизм. А нам остаётся праздновать день семьи и согласия, вспоминать его историю и с благодарностью смотреть в глаза любимых.
Пётр и Феврония. Скульптурная композиция в Иркутске
Как бы там ни было, к иркутским Петру и Февронии, что у первого иркутского храма и Вечного огня, традиционно приезжают молодожены после загса, кладут цветы, клянутся в верности. Любимой деталью памятника со дня его установки стал приютившийся у ног благоверной четы зайчик; его носик трут на счастье. Это такой же устойчиво сложившийся городской обычай, как в московском метро на «Площади Революции» прикоснуться к собаке пограничника или нагану революционера.
Но вот какие ещё мысли вызывает этот памятник. Во время президентства Д.А. Медведева во многих городах страны стали появляться бронзовые или каменные святые Петр и Феврония. По мысли властных пиарщиков они должны были «создавать положительный образ семейных ценностей, верных и целомудренных отношений, любви и преданности в браке, рождения и воспитания детей в духе любви к родине». Предполагалось, что монументы будут посещать свадебные процессии. Не последнюю роль сыграл и тот факт, что Светлана Медведева, жена бывшего президента, была избрана главой Федерального комитета по вопросам семьи и брака. Видимо, она тоже сказала своё веское слово…
И скульпторы дружно взялись за работу. За несколько лет по стране установили почти 40 (!) памятников. Более всех на ниве новой церковной моды отличился Константин Чернявский, скульптор из Москвы; он создал до десятка однотипных композиций, которые разошлись по российским городам. Заказчики выбирали понравившуюся им модель и ставили на центральных площадях, благо финансировал всю работу федеральный центр. А уже на месте краеведы и экскурсоводы приурочивали модель к краевой специфике и делали акцент на отдельных деталях. Но все равно чувствовался единый тренд, определенный централизованным авторитарным государством. В результате появились практически одинаковые или отличающиеся в незначительных деталях городские скульптуры в Муроме, Архангельске, Сочи, Ейске, Ярославле, Благовещенске, Иркутске, Владивостоке, Самаре, Ижевске, Екатеринбурге, Туле, Кирове и Новосибирске…