Башня Вемовея 2. Дочь врага - стр. 14

- Сегодня я доставляю тебе одни неприятности, - повинилась.

- Чушь. Ты спасаешь меня, - возразил. - Я чувствую. Когда начинаю тонуть, ты тащишь меня на свет. Это твой дар.

Мужские горячие ладони прошлись по спине, затем притянули, чтобы тела соприкоснулись теснее. Теплые губы мазнули по ее брови, затем легко тронули скулу, задержались у мочки уха. Глубокий вдох через нос, словно втягивая некий аромат.

- Мой свет, - шепот от которого бросает в дрожь.

И наконец, поцелуй в губы, вначале осторожный и мягкий, затем настойчивый и глубокий, что колени подкашиваются. Сплетенные чувства, как струи бьющего из недр гейзера, взрывались алмазными брызгами. И Полина мысленно почти видела сияющую над ними радугу.

Неожиданный стук в дверь заставил вздрогнуть.

Поцелуй прервался, и влюбленные соприкоснулись лбами, переводя дыхание.

- Не открою. К драконам… - прошептал Вем, однако незваный гость проявил настойчивость.

- Ранев, открывай! Тебя просят пожаловать на допрос.

8. 3.2

Илья Мостовцев, кто же еще с постоянством портит ему существование? Шипя под нос, как аспид, Вемовей распахнул дверь. Ревностно и цепко оценил реакцию от встречи бывших жениха и невесты. Удовлетворился. Полина лишь продолжала тревожно смотреть на него самого. Ну а вэйскадровец поздоровался, смотря сквозь Полину. Все правильно, так и надо.

- Это мелочи. Приду в общежитие к тебе, как выйду от безопасников, - шепнул Полине на ухо. Его девушке незачем волноваться по пустякам.

До конца застегнул рубашку на верхние пуговицы, и накинул сюртук.

- Веди.

По дороге Мостовцев прояснил причину вызова, не скупясь на слова.

- Думаю, вызов для галочки. Тут и так все ясно как день. Друзья Юрия Ширяева выложили все о ваших давешних гонках. Мол, вчера они закатились по случаю проигрыша в кабак. Чемпион напился вдрызг, и клял тебя на чем свет стоит. Мол, лишаку служить седмицу – позор для него! Лучше убьет. Тебя конечно, - Илья усмехнулся. - Но приятели стали уверять отказаться от душегубства, и назвали поединок честным. Тогда парень рассвирепел и выгнал приятелей в шею из кабака и долго еще сам квасил, по словам разносчика заведения. Ушел в четвертом часу, когда уж питейное заведение закрывалось. Ну а дальше дело ясное. Единому все одно, что ты вэйн, что ты бездарь, прости уж. Коль приложился головой о камень по пьянке – не обессудь. Хорошо еще к праотцам не отлетел.

Нечто такое Вем и предполагал.

На сей раз Илья отвел его не в главный корпус на ректорский этаж, а в обычную допросную одной из башен безопасности, у дверей которой дежурил вэйн с шеей как у буйвола. В подобной серой комнате без окон его допрашивали, когда он месяцем ранее сидел в местном карцере. Однако несмотря на простую обстановку, встречал его неизменно Глеб Онуфриевич своей высокой персоной. Определенно, приятно быть в такой чести у начальника вэй-безопасноти.

- Итак, снова ты, Ранев, - с ноткой раздражения хмыкнул вэйстражец, постукивая указательным пальцем по столу. – Почему я не удивлен.

Вемовей продолжал стоять, заложив руки за спину. Присесть ему никто не предложил на табуреты у стены, да и ему самому не особо того хотелось.

- Рассказывай.

- Что? – Вем не желал бородачу облегчать задачу.

Начальник по вэй-безопасности в ответ ругнулся, но быстро взял себя в руки и повел допрос в обычной форме. Надо сказать, если не считать стандартных придирок и парочки подковыристых вопросов, в целом, разговор дался Вемовею легко. Глебу Онуфриевичу очень быстро надоело наблюдать рожу допрашиваемого, и он закруглился. Уточнил некоторые детали вчерашнего спора с чемпионом. Затем спросил, где Вем находился в четвертом часу. Ответ: «В кровати в общежитии, сосед может подтвердить», его неожиданно устроил. Удивительное дело.