Башня. Новый ковчег 1 - стр. 37
– Покрывая нарушителей, ты, Литвинов, оказываешь им медвежью услугу. Вместо того, чтобы помочь своим товарищам стать на путь исправления, ты вселяешь в них чувство ложной уверенности в собственной безнаказанности, толкая их к краю пропасти и…
Он их видел. Видел, как они выходили из кабинета биологии, и знал, что испорченное имущество – плакаты с изображением земноводных, где поверх головы каждой змеи было пририсовано лицо их наставницы, вытянутое, с длинным носом и острыми, чуть оттопыренными ушами, которые не закрывала уродливая короткая стрижка – их рук дело. И они знали, что он видел.
– Почему ты нас не сдал?
Светловолосый пацан преградил ему дорогу. За спиной светловолосого стояла его подружка, высокая девочка, узколицая, с огромными, даже не карими – чёрными глазами.
– Да пошли вы… – Борис хотел оттолкнуть пацана, но девочка неожиданно сказала:
– Сильно тебе дома попало?
И в её глубоких чёрных глазах мелькнуло что-то такое, отчего Борис в первый раз в жизни растерялся.
– Я – Паша, – светловолосый протянул ему руку. – А она…
– Аня, – и девчонка, быстро переглянувшись со своим приятелем, сказала. – Мы в кино. Пойдёшь с нами?
– У меня денег нет, – стушевался Борис.
У него их и правда не было. Карманных средств Борису, по мнению отчима, не полагалось. Тот любил повторять: «деньги развращают» и считал, что бесплатных школьных завтраков и обедов для Бориса вполне достаточно.
– Да фигня, – Пашка стукнул его по плечу. – У нас тоже нет. Пошли. Мы знаем, как туда бесплатно пролезть.
Так началась его дружба с Пашкой Савельевым. И Анной.
Эти двое почти заставили его забыть, откуда он родом. Почти заставили поверить, что он им ровня. И Борис поверил бы. Если б не отчим.
– Молодец, Борюсик, правильные знакомства заводишь, – тонкие бесцветные губы отчима расползались в гаденькой улыбочке. – Паша Савельев – мальчик из нужной семьи, да и с подружки, как там её, Анька что ли? и с подружки можно тоже состричь кое-что полезное при желании.
У отчима все люди делились на нужных и ненужных. Пашкин отец, главный инженер систем жизнеобеспечения, несомненно, был нужным. Как и Константин Генрихович Бергман. Аннин отец хоть и называл себя по-простому садовником, на самом деле был начальником отдела ландшафтного дизайна, и все сады и парки находились в его непосредственном ведомстве.
– Ты за них держись, – поучал его отчим. – Варежку-то, где не надо, не разевай, не вякай, если не спрашивают. Если правильно хорошему человеку на хвост сесть, можно высоко подняться.
И отчим снова смеялся сухим лающим смешком:
– Запомни, Борюсик, все люди равны, но некоторые равнее.
***
– Странное ты место выбрал, Борис, для встречи. Не находишь?
Борис, хоть и ждал Анну с минуты на минуту, от неожиданности вздрогнул. Соскочил с валуна, нервно отряхивая брюки. Почувствовал, как краснеет.
Она по-прежнему была красива. Казалось, ни возраст, ни глубокая морщинка, что пролегла между бровями, ни седина, серебристыми нитями сверкающая в коротких чёрных волосах, ни даже опущенные уголки губ не могли её испортить, но лишь добавляли шарма и привносили едва уловимый налёт аристократического трагизма.
– А, по-моему, хорошее место, – Борис почувствовал, как к нему возвращается уверенность.
– Это… папин сад.
Анна едва заметно споткнулась на слове «папин».