Башня из красной глины - стр. 7
– Возможно, его убил один из тех, с кем вы будете разговаривать, – заметил Смирнов. – Так что внимательно слушайте: вдруг кто-то попытается что-то скрыть или исказить его личность.
– Типа, если все скажут, что Марухин был бездушной сволочью, а один начнет признаваться ему в пламенной любви, то это наш клиент? – усмехнулся Дымин.
– Не обязательно. Но вполне возможно. Во всяком случае, такого человека мы сразу возьмем на заметку, ясно?
Опер кивнул:
– Конечно. Давай проверим символ.
– Ладно. Я введу в поиске «Тав», посмотрим, что вылезет. Ага, двадцать вторая буква еврейского алфавита, начертание… Бинго! – торжествующе воскликнул Смирнов, не удержавшись. – Это никакое не «П», это знак, который убивает Голема.
– Точняк! – восхищенно протянул Дымин, сравнивая изображение на экране с тем, которое было на ксерокопии. – Слушай, а ведь мы уже сейчас можем сузить круг подозреваемых.
– Каким образом?
– Судя по всему, наш убийца – еврей!
Оба полицейских прыснули.
– Дурень! – сказал Смирнов. – У нас на руках труп и псих, который почти наверняка начитался Майринка, а ты прикалываешься!
– Стой! – посерьезнел вдруг опер. – Начитался, говоришь? А ведь ты, может, прав. Вряд ли на убийцу произвела впечатление легенда о Големе сама по себе. А вот если он узнал о ней из романа…
– Да, это вполне вероятно, – согласился Смирнов. – Вот только это тоже вряд ли поможет нам сузить круг подозреваемых.
– Да, шансов мало, но кое-что сделать можно.
– Проверить библиотеки?
– Благо они сейчас все переведены в компьютерную базу.
– Ладно, поручи кому-нибудь узнать, кто брал роман Майринка, а заодно и другие книги о Големе в течение последних… ну, скажем, двух лет. Вряд ли человек решился на убийство сразу по прочтении, но и за более долгий срок он уже, я думаю, перегорел бы.
– Я скажу Павлову, чтобы проверил библиотеки. Но сначала сделаю подборку книг о Големе.
– Хорошо, – согласился Смирнов. Он чувствовал, что дело пошло. – Если убийца зациклился на Големе, он должен был изучать его. Как я понял, процесс оживления основан на каббале. Включи ее в список тех, которые Павлову придется просмотреть.
– Лады, сделаю. Что еще?
– Пока, наверное, все. Так сразу ничего в голову не приходит. Завтра Тумарин пришлет анализ глины. Будем надеяться, ему удастся установить, откуда она.
Дымин кивнул.
– И никакой консультации с профессором не надо, – добавил он. – Если есть Интернет.
– Нет, с Викандровым я завтра все равно встречусь, – покачал головой Смирнов. – На всякий случай. Такие люди всегда знают то, что ты нигде не прочитаешь.
– Это точно! – усмехнулся Дымин. – Помню, у нас на третьем курсе был такой…
– Думаю, на сегодня хватит, – перебил его Смирнов. – Воспоминания оставь на потом. А я лично поеду домой отсыпаться.
– А я составлю список, перешлю его Павлову и тоже свалю, – пояснил опер, ничуть не обидевшись.
– Тогда до завтра.
– Давай.
Выйдя из участка, Смирнов сел в машину, но сразу заводить мотор не стал. Вместо этого, он достал лекарство от никотиновой зависимости и проглотил таблетку, запив из пластиковой бутылки, которую для подобных случаев всегда держал в бардачке. Посидел минуты две, обдумывая то, что они с Дыминым только что выяснили. Везет же ему на психов! И что они так облюбовали его родной район? Всего два года назад он раскрутил дело психа, потрошившего людей, и вот теперь ему, судя по всему, придется столкнуться с новым кошмаром. Впрочем, возможно, это единичный случай и убийца просто канет в Лету. Так бывает чаще всего. Но интуиция подсказывала следователю, что смерть Марухина – только начало. Что человек, уничтожающий Големов, не остановится на одном трупе, он будет продолжать. Возможно, он вообразил себя мессией, который должен очистить мир от «недочеловеков», лишенных души, или что-нибудь еще, но то, как было обставлено убийство, попахивало идеей фикс. Это чувствовалось за версту.