Башмачник по имени Время (сборник) - стр. 25
– Слабый пол покинул поле боя, – сказал отец. Потер виски. – Да-с. Потом, много лет спустя, мы будем вспоминать этот вечер с улыбкой. Мы скажем, что радость наша была омрачена слезами вековых устоев, но мы от предложения не отказались. Не отказались, потому что во второй раз нас бы никто в Москву не позвал. И мы, оставив пепелище предков, двинулись осваивать новые горизонты, – он подмигнул Борису. – У наших предков была удивительная жизнь, полная, интересная, непредсказуемая. Они ее прожили достойно. Мы о них помним. Но, у нас своя полная, интересная, непредсказуемая жизнь. Она другая. Она наша собственная. Одна единственная, другой не будет. Так почему же мы должны держаться за нить неизвестного нам прошлого и отказываться ради него от настоящего и будущего? От своего будущего? От будущего своих детей, внуков, а если повезет, и правнуков?! Разве я делаю что-то не так? Разве я не прав, выбирая лучшее?
– Ты прав, Николай, прав, – проговорила Ольга, возникнув в дверном проеме. – Нам нужно ехать. Мы должны сделать это ради детей…
– Мы должны это сделать и ради себя, дорогая моя Оленька, – обняв жену, сказал Николай…
Переезд в Москву сблизил Арину и Бориса. Теперь каждый вечер они запирались в комнате Арины и подолгу беседовали, обо всем произошедшем за день. Все чаще они стали разыгрывать истории любви и предательства, главными героями которых были король Фридрих Великий и неземная девушка по имени Нина… Почему они придумали такие имена? Теперь было уже не важно. Важным было то, что они с Ариной стали лучшими друзьями, как и предсказывал отец.
Борис и Арина Зорины закончили школу с отличием, поступили в МГТУ им. Баумана. Борис учился тремя курсами старше. Он помогал Арине с чертежами, решал задачи, делал курсовые. А когда он заболел ангиной, Арина просиживала ночи у его постели. Сквозь горячечный бред он слышал ее тихие молитвы и шепот:
– Не умирай, пожалуйста. Я так тебя люблю. Так люблю…
– Как брата, – хотелось добавить ему, но губы едва шевелились.
Высокая температура держалась три дня. Борис попал в ватное пространство черных облаков, из которого не было выхода. А потом появилась нимфа. Склонилась над Борисом и что-то прошептала. Ему стало легче. В темной вате появился просвет. А в мыслях возникло осознание того, что придуманная ими Нина – живая настоящая девушка. Он запомнил ее бледное лицо, обрамленное темными прямыми волосами. Ее карие глаза в бархате ресниц. Ее вздернутый кверху носик и аккуратные губы, которыми она что-то шептала. Что? Борис не разобрал. Он даже не пытался понять смысл ее слов. Он просто смотрел на нее во все глаза и блаженно улыбался. От ее журчаще-звенящего голоса ему становилось легче. Горячечный бред отступил. Тело приобрело свойственную ему тяжесть, весомость и подвижность. Правда, когда Борис попытался коснуться кончиками пальцев руки Нины, у него ничего не получилось. Рука, очертив круг, безжизненно упала на простыню. Видение Нины исчезло.
Борис долго не решался рассказать сестре об этом. Но, чем больше он молчал, тем сильнее тяготила его эта тайна. Избавление пришло неожиданно. Арина вбежала в комнату, закрыла дверь, прижалась к ней спиной, выпалила:
– Я нашла ее!
– Кого? – поинтересовался Борис.
– Нашу Нину. Нашу придуманную сказочную девочку-нимфу. Знаешь, я ее именно так себе и представляла. Именно так… – Борис улыбнулся, протянул сестре карандашный рисунок, сделанный за несколько минут до ее прихода. Арина ахнула: