Бартер со Снежной королевой - стр. 29
В глубине души (по крайней мере, так думал Максим) отец Макса мне отчасти симпатизировал. Я ему понравилась… отдельно от его единственного сына. Желательно, чтобы от этого самого сына я держалась подальше и наши пути пересекались не слишком часто. Оптимально – примерно раз в пять лет на очередной встрече выпускников или что-то в этом роде.
Всё это папа Макса вывалил на его голову, когда Макс заехал в Лисий нос за очередной партией пиджаков и ботинок, которые мне ещё предстояло как-то утрамбовывать в нише за неимением лишних шкафов и комодов.
Максим сначала недоумевал, потом возмутился, потом призвал к рассудку и логике. Папа настаивал на своём.
Максим пошёл на крайние меры – пил с папой коньяк, закусывал лимоном, выслушивал папины воспоминания о младенчестве Макса и о детстве самого папы, рассказывал ему, какая я чудесная – умная, живая, весёлая, открытая, искренняя, красивая…
Всё было без толку.
«Ты с ней не справишься», – твердил папа.
И пытался натирать лимон солью, хотя никто не выставлял на стол текилу.
А главное, Максим не мог добиться чёткого и внятного обоснования, что именно, по мнению папы, со мной не так.
Попытавшись в кратчайшие сроки протрезветь, Макс отправился к заливу подышать воздухом. Это не помогло; вдобавок, сбитый с толку алкогольными парами, Максим, не чувствуя холода, гулял в одной рубашке.
Протрезвел он только к утру, из пригорода сразу поехал в офис, а ко мне вернулся уже после работы, основательно простуженный и с ворохом неприятных новостей.
– У меня где-то была малина, – сообщила я и принялась шарить по полкам. – Сейчас заварю чай с имбирём, добавим мёда – через день будешь как огурец…
– Да пофиг на имбирь, – не собирался утешаться Макс.
– Для тебя это так важно? – я обернулась от очередной полки, чуть не уронив упаковку молотого имбиря на пол.
– Что – это? Его мнение? Или его одобрение?
– И то, и другое…
– Понимаешь… по сути, у него ведь, кроме меня, никого нет. Друзья… мало.
Я едва заметно пожала плечами и отправилась наполнять водой электрический чайник. Этой «обновкой» мы были обязаны Максиму: прозрачный, с ярко-оранжевыми пластиковыми вставками, кухонный агрегат в футуристическом стиле напоминал скорее стремительный космический корабль, чем предмет домашнего обихода.
Интуиция подсказывала, что вряд ли проблема кроется во мне. Кого-то я напомнила отцу Максима… может быть, даже его бывшую жену. Если он прочит сына в наследники своей строительной мини-империи, вероятно, лично ему хочется видеть рядом с Максом менее амбициозную спутницу. Кого-то, кто возьмёт на себя тылы. Того, из-за кого не придётся потом коротать вечера над ужинами, приготовленными домработницей.
Впрочем, никто не виноват, что отец Макса не удосужился привести в дом новую хозяйку и коротать вечера вместе с ней, и не столь важно, кто стал бы отвечать за ужины.
Что он, чёрт подери, имел в виду? «Ты с ней не справишься». Да что во мне такого? Я, блин, не стерва и отнюдь не женщина-вамп…
Вода в чайнике забурлила, подсвеченная оранжевым мерцанием; послышался тихий щелчок. Я почти доверху залила заварку, перемешанную с имбирём, кипятком.
Покосилась на Макса.
Он выглядел подавленным.
Не убитым, нет. Но его состояние оставляло желать лучшего.
Небось, прожив столько лет, ещё не сталкивался с ситуацией, когда хочешь, чтобы всем было хорошо, все были счастливы и довольны, но «хорошо» для одного исключает «хорошо» для другого. Увы.