Барон с улицы Вернон. Дуэт Олендорфа. Книга третья - стр. 19
Глава 4
СЕВЕРНАЯ АТЛАНТИКА; НАШИ ДНИ
– Опускай! Опускай! – доносилось на командный пункт «Мира» снаружи.
«Мир» медленно погружался в воду и так же медленно начал спускаться на дно и исчез в глубине.
Становилось всё темнее. Пространство словно сжималось, вытесняемое непонятной тревогой вырывавшейся из груди.
Антон зачем-то начал считать удары сердца и вдруг, незаметно для себя самого обнаружил, что делает это непонятно зачем.
Антон Карамышев был археолог. Он первый раз спускался к «Титанику», как и сидевший рядом его не молодой и не старый английский коллега со звучным именем Тревор.
Они переглянулись и Антон понял, что Тревор чувствует приблизительно то же что и он. Время шло…
– Включай, – наконец-то, тихо сказал Антон и Тревор зажёг прожектор.
– Вот он, – прошептал Антон, – мы на месте, – и снова посмотрел на Тревора, но уже с непонятной для себя самого улыбкой.
На дне, прямо перед ними, величаво вырос нос «Титаника».
– Испытаем наше изобретение, дружище? – улыбнулся Антон.
– Давно ждали! Чего медлим? – усмехнулся в ответ Тревор.
– Надаёт нам по шапке старик Батт, – рассмеялся Антон и взялся за джойстик.
От «Мира» отделился маленький робот, который направился к верхним палубам, нырнул на променад Первого класса и исчез в дверном проёме ведущим в каюты.
Антон, прищурив глаза молча смотрел в зелёный монитор, словно сам пытался нырнуть в каюту «Титаника». Робот остановился возле одной каюты, просветил её ярким лучом и не найдя ничего направился ко второй, потом к третьей и наконец протиснулся маленьким корпусом в узкие двери.
– Гляди, – указал Антон, глазами на монитор Тревору.
В свете луча можно было ясно рассмотреть всю каюту: потускневшее зеркало, сгнивший от времени и воды журнальный столик прижатый к стене, под которым валялись две железные кружки и почерневшая от времени бутылка вина.
– Откуда тут могут быть солдатские кружки? – удивился Тревор.
– А кто их миллионеров разберёт? – усмехнулся Антон и заметил саквояж, одиноко лежащий в другом углу.
Антон подвёл ближе робота, посветил на саквояж и подтолкнул легонько Тревора локтем.
– Да ты посмотри чего я нашёл! Он же целёхонек, как заказывали!
– Вижу, – ответил Тревор глядя на монитор, – цепляй его, только осторожнее. Тут всё обманчиво.
– Не развалится, – успокоил его Антон, – главное не говори под руку.
Он поддел саквояж манипулятором за металлические ручки и робот попятился назад, бережно унося за собой находку…
Через пару часов саквояж уже стоял на палубе небольшого теплохода, под ярким солнцем.
– Не дышите на него! – смеялся Антон фотографам и прочим любопытным, которые толпились вокруг и то и дело норовили сфотографироваться рядом.
В воздухе послышался гул двигателей.
К теплоходу стремительно приближался небольшой вертолёт. Он на мгновение завис над палубой и медленно сел на неё.
– Быстрее! Мы вас одних ждём! – помахал Антон людям сошедшим с вертолёта.
– Доктор Карамышев? – подошёл средних лет человек в сопровождении женщины в официальном костюме, – доктор Карамышев! Я Эдвард Джон Батт, – представился он стараясь перекричать гул вертолёта, – я представляю интересы Общества потомков пассажиров и матросов «Титаника». А это, – указал он на женщину, – Анжелина Бакстром, мой секретарь и ассистент. Вы понимаете, что совершили то, чего не должны были делать?