Барбарелла, или Флорентийская история - стр. 25

В центре кучки стоял мотоцикл, на его сиденье возвышалась та самая вчерашняя убойная котовая переноска. Из окошечка была убрана решётка, изнутри торчала полосатая мордочка котёнка Ферро. Он шевелил усами и принюхивался.

Гвидо стоял возле руля и держал в руках какую-то тонкую палочку. Оторвал от неё кусочек, держал в руках.

Котёнок выбрался из своей переноски и стал исследовать средство передвижения – обнюхивать всё, до чего дотягивался. Потом поточил когти о кожистое сиденье, получил строгий шипящий звук от хозяина и направился к нему. Тот только рад был, дал котёнку кусочек и тот радостно съел.

Элоиза подошла к Доменике.

- Привет, ты сюда или отсюда?

- Привет, - та обрадовалась и поцеловала Элоизу. – Сюда. Какой прелестный зверь, правда?

- Правда. У зверя какие-то неполадки внутри, ему колют антибиотики. Не взглянешь?

- Я со школы не выправляла зверей. Ничего не помню.

- Я тоже, - пожала плечами Элоиза. – Но вчера, кажется, эксперимент удался.

- Хорошо. Дон Гвидо, что с вашим зверем? Это же котик, я правильно поняла?

- Да, это котик, классный, правда? Говорят, он простыл и у него воспаление чего-то там. Рентген показал и анализы. Но сегодня он уже заметно лучше! И бегает, и прыгает, и ест!

Котёнок тем временем доедал безжалостно разорванную на кусочки палочку.

- А что он, простите, ест? – удивилась Доменика.

- Специальную кошачью колбаску! – гордо сообщил Гвидо. – Вообще-то отец Варфоломей нам нехило вставил за то, что кормили кота всем подряд, только что пивом не поили, но теперь он ест только специальную кошачью еду. Правда, всё остальное тоже просит, - рассмеялся и погладил кота по носу.

- Не дадите его мне, скажем, - она задумалась, - до позднего вечера? Я его поглажу. Ничего не обещаю, но вдруг что-нибудь поправлю?

- Да конечно, донна Доменика, спасибо вам огромное! – Гвидо сгрёб кота и дал в руки Доменике.

Кот тут же принялся её обнюхивать.

- Нос мокрый, это хорошо, - Доменика одной рукой держала котёнка, а другой гладила от головы до кончика хвоста.

- Да, сегодня мокрый, - подтвердил Гвидо, - но в ветеринарке сказали, что завтра и послезавтра всё равно ставить уколы. Он прямо герой, терпит!

- Вот и славно, что терпит. Я позвоню, когда можно будет забрать, - Доменика поправила на плече объёмную сумку.

- Донна Доменика, давайте вашу сумку, я отнесу. Вы в больницу или прямо к дону Бруно?

- К нему, - рассмеялась Доменика. – Несите.

А у Элоизы зазвонил телефон, и это оказался Лодовико.

- И где ты есть, позволь спросить? Нет бы позвонить и узнать – вдруг какие новости? Или хотя бы пришла бы с нами выпить, – бурчал он, но она слышала – это было совершенно не обиженное бурчание, так, для порядка.

- В данную минуту – в гараже. Могу прийти, куда надо. А какие, собственно, новости и куда приходить?

- К реставраторам, - сообщил Лодовико. – Здесь у нас та самая отчётливая чертовщина.

* * *

В конференц-зале реставраторов Элоиза ожидаемо увидела Лодовико и отца Варфоломея, тут же были Оливия Дельфино, статная дама в годах, глава реставрационного отдела, и искусствовед Габриэлла Кортезе. За компьютером сидел юный сотрудник службы безопасности Даниэле, за его плечом стоял Гаэтано, и оба они хмуро смотрели в монитор.

Вчерашний портрет лежал на большом столе посреди помещения.

- Добрый вечер, дамы и господа, - Элоиза вошла и прикрыла дверь.