Бар на окраине - стр. 19
Тем не менее, мне необходимо чье-то мнение. Лилька работает тут давно, может, она знает, к чему они могут меня готовить?.. Сейчас спрошу…
Я сосредоточилась, не зная, как начать.
Лилька между тем отодвинула банку и внезапно положила руку мне на плечо, окутав ароматом сладких духов. От ее дружеского прикосновения мне стало так тепло и спокойно, что я в порыве благодарности к ее жесту сказала:
– Знаешь, я чувствую себя здесь, как в семье – все такие добрые, приветливые… Вот даже и кошечку какую-то приютили…
Едва произнеся эту фразу, я почувствовала, как Лилькино плечо дрогнуло.
– Кошечку?.. – переспросила она.
Что-то внутри вдруг велело мне молчать. Но поздно – слово было обронено.
– Мне показалось, я видела кошку на лестнице в кухню, – сказала я очень тихо, чувствуя, как рука, лежащая на моем плече, будто наливается свинцом.
– Я не видела, – ответила певица нервно.
«Наверно, это ее кошка. Притащила сюда нелегально и боится признаться», – подумала я.
И опять на память пришел разговор. Он не давал мне покоя. Но на этот раз желание поделиться с Лилькой ощутимо уменьшилось.
Вдруг за стеной, на улице, послышался какой-то отдаленный вой.
Я невольно вспомнила, что бар находится у самого леса.
– Тут что, волки?.. – прильнув к Лильке, опасливо вопросила я, желая найти в ее ответе успокоение. Но неожиданно та вывернулась от меня, вернув на место банку из-под сельди.
– Скажешь тоже, волки! Мы же в городе почти!
И она опять взглянула на меня своими прозрачными глазами. На этот раз мне показалось, что в душу мне заглянули две льдинки.
– Странная ты! – засмеялась она. – То кошка привиделась, то волков боишься!
И Лилька, погасив окурок в банке, заразительно рассмеялась.
Этот смех почему-то показался мне неискренним.
В комнатку заглянула Таня.
– Лилиана, на сцену, – сурово возвестила она.
Лилька одернула стильную майку-алкашку и двинулась к двери. Неожиданно она обернулась и как бы между прочим спросила:
– Марианну видела? Она была сегодня.
Если бы она задала этот вопрос в ту минуту, когда ее рука легла на мое плечо, я, пожалуй, выложила бы все: и про Марианну, и про странный разговор, и про свои сомнения. Но момент был упущен голубоглазой певичкой. И я, глянув в ее мерцающие глаза-льдинки, беспечно ответила:
– Не-а. Если увидишь ее, передай привет.
– Она уже ушла, – ответила Лилька и исчезла за дверью. Я услышала ее быстрые удаляющиеся шаги.
Глава восьмая
Странный вой раздался вновь – дикий, заунывный. Потом вдруг резко стих, будто оборвался. Я приложила ухо к стене. Если это не волки, тогда кто?..
Дверь снова распахнулась, и вошел дворник Прохор – высокий старик в теплой куртке, стеганых штанах, заправленных в валяные сапоги, и с метлой в руках.
– Ух, умаялся!.. Снегу опять по пояс намело, – пожаловался он, отставляя метлу в угол и тяжело присаживаясь на скамейку.
– Я вам сейчас чаю принесу, – посочувствовала я.
– Ой, спасибо, Аринка, а то я уж спину разогнуть не могу…
Я метнулась к двери и на секунду остановилась.
– Дядя Прохор, а кто так страшно выл на улице?.. Я думала, волки…
Дед, прищурившись, поглядел на меня.
– Волки?.. Так волков тут, Аринка, лет шестьдесят уж нет, почитай, с самой войны.
Я еще больше поразилась.
– А кто же тогда так воет?
Дед прислушался.
– Да вроде нет ничего…
Я тоже прислушалась. С улицы доносился только неистовый свист пурги.