Бандиты. Обрученные пламенем - стр. 7
Истерзанные душа и сознание спряталась за непробиваемым гранитно-ледяным барьером.
Ни на что не обращала внимания, не реагировала. Твердя как мантру…
Никого не вижу.
Никому не верю.
Никому ничего не скажу.
В этом аду доверие может стоить смерти, это если повезет. А если нет… окажешься на самом дне такой бездны, где даже смерть придется заслужить.
После того, как по приказу Дока мне вкололи какую-то дрянь, сознание покрылось мутной пеленой. И я с трудом осознавала, что происходит.
Все словно происходило не со мной, а с кем-то другим.
Голова кружилась, тошнило, жутко хотелось пить. При одной мысли о еде, выворачивало. А ведь даже не могла вспомнить, когда последний раз ела.
Впала в какое-то оцепенение. Сидела на краю жесткой железной койки, покрытой тонким матрасом. Тряслась и вздрагивала от каждого шороха. От любого звука. Не сдвинувшись с места, словно приросла к нарам, которые последний месяц служили мне кроватью.
За все это время я успела досконально изучить наощупь не только эту кровать, но и камеру, в которой меня держали. Не выпускали даже для того, чтобы сходить в туалет, и помыться.
За все это время, только Док приходил прямо сюда, проводить осмотры, и лечить. Да три девушки сменяя друг друга через день, ночевали в камере со мной на соседней кровати.
Охрана. Приказал Док, опасаясь, что я что-нибудь с собой сотворю.
Привязывать к постели перестали на третьи сутки, когда я осознала, насколько бесполезны все мои попытки вырваться, сбежать. Когда Док объяснил, куда именно меня сбагрил отчим. Приказав кинуть толпе оголодавших до женского тела заключенных.
И насколько мне повезло, что у главного, у Генерала, появились на меня свои планы.
Меня никогда не оставляли одну, одна из девиц все время находилась в комнате, и пристально следила, пыталась разговорить, растормошить меня.
Но я не реагировала, вставала по команде девиц, ела, мылась в этой же камере, тут оказывается, имелась душевая. А затем, просто садилась на кровать, и сидела весь день, либо закрыв глаза, либо уставившись в одну точку.
Но сегодня все изменилось.
Сегодня, судя по возбужденным разговорам охранников и девиц, настал День Х. Ежемесячные бои без правил, победителю в которых достается главный приз. Невинная девушка.
На этот раз, не повезло мне. Или, наоборот, повезло?
Возможно, это мой шанс выбраться из этой преисподней живой?
Мутило от одной мысли, что какой-то мерзкий мужик прикоснется ко мне своими лапами. Ужас перед мужчинами сковывал ледяным панцирем. Замораживал изнутри, превращая меня в ледяной столб.
Так что, возможно, даже хорошо, что Док приказал вколоть мне какой-то препарат. Судя по жару, охватившему тело, его действие уже началось. Меня мутило от мерзости, от отвращения к самой себе, от необычных странных ощущений. От того, как стянуло тугой горячей пружиной низ живота, как набухли и намокли половые губы, запульсировал клитор, и соски выпирали жесткими пиками под тонкой полупрозрачной материей.
Мое тело попеременно то замерзало, то плавилось от жара, проникающего в каждую клеточку, лед и пламень обжигали все нервные окончания.
Это не я!
Твердила словно заведенная, погрузившись в себя, даже не заметила, как лязгнул замок камеры, как кто-то вошел.
– Привет, красотка. Настал твой звездный час. – Прозвучал от дверей веселый мерзкий голос Расула. – Девочки, вперед! У вас час, чтобы сотворить из этого чучела красавицу.