Баллада о тамплиерах - стр. 35
Капитану припомнились слова уличного проповедника. Обычный покойник теперь казался зловещими происками тёмных сил, и от этого стало не по себе.
«Такого я точно не ожидал! Неужто слова толстяка были правдой, и его видения начинают сбываться?!»
– Тише, малыш, – прошептал Спрут, – надеюсь, у тебя крепкий желудок.
Капитан отпустил парня и двинулся к покойнику. Ги перекрестился:
– Святые угодники!
Пьёвро вытащил меч из ножен и одним взмахом перерубил верёвку. Труп с глухим звуком обрушился на пол, распугав крыс. Спрут прикрыл нос плащом, защищаясь от смрада, и придвинулся к нему. Кафтан на покойнике был совсем новый. На самом теле не было ни увечий, ни колотых ран, только синие следы от петли на шее. Странным казалось лишь то, что рот и подбородок расставшегося с жизнью были со следами запекшейся крови, наличие которой у висельника и смутило капитана.
«Что-то не похоже на обычное сведение счётов с жизнью», – подумал Пьёвро.
Он поднялся с колен и огляделся. В комнате было грязно, столы и лавки были повалены набок.
«Последний раз здесь пировали», – размышлял Спрут, глядя на обилие кухонной утвари и опустевшие винные бочонки.
Это объясняло беспорядок, и желание хозяина принарядиться, но не давало ответа на вопрос, что он забыл в петле.
«Возможно, причина погрома была иная, здесь что-то искали».
Парень топтался на месте, не решаясь сделать ни шагу.
– Ги, проверь одежду этого бедняги, – скомандовал капитан.
Юноша неохотно повиновался и брезгливо придвинулся к телу. Пьёвро шагнул вперёд, чтобы лучше рассмотреть то, что лежало на полу. Его сапог ступил во что-то липкое.
– Медуза тебе в глотку, – ругнулся Спрут.
Он переставил ногу обратно, всмотрелся в свой след и замер. Ги, обыскав покойного, подошел к наставнику со словами:
– Спрут, его кошель полон серебра! Негоже брать вещи самоубийцы. Не к добру это. Им место в аду, как и ему.
Пьёвро жестом указал юноше на месиво, в которое сам ступил случайно.
– Что это? – спросил Ги.
Спрут задумался, прикусив губу, а после сказал:
– Кто разбогател, не лезет в петлю и не накладывает на себя руки, пока звенит кошель. Кто же будет тратить монеты? Жижа, что растоптал мой сапог, – его требуха. Он выхаркал себя прежде, чем удавился. Раскрой глаза: незапертая дверь, добро на месте. В первую очередь вор выпотрошил бы его, как селёдку. Но нет! Его отравили. Но кто-то очень хотел, чтобы это выглядело, будто он сам свёл счеты с жизнью. Кто-то хотел скрыть убийство! Уходим.
Глава 16
Солнце приближалось к зениту. Андре, сопровождаемый тремя рыцарями Ордена Храма, прибыл в назначенное место, как и было договорено. «Одинокий филин» явно не готовился к приёму важных гостей: шум и гам доносились из заведения. Таверна сотрясалась. Слышны были звуки бьющейся утвари и деревянной мебели, иногда наружу прорывались яростные возгласы.
Вдруг что-то похожее на туго набитый мешок вылетело из окна во двор. «Мешок» пошевелился и встал. Пробороздивший лицом по земле человек оказался городским стражем, его выдали яркие полосатые рукава. Он поднялся, кое-как отряхнулся и, поправив похожий на перевернутую миску шлем, поспешил обратно, боясь пропустить важное. Он преодолел ступени, приоткрыл уже покосившуюся дверь и вновь бросился в гущу событий с отважным возгласом: «Эгей!»