Бальдр и Тёмный бог - стр. 21

***

Рана не заживала. Йорунн промывала её каждый день и поила меня снадобьями – это помогало бороться с воспалением и жаром. Но я должен был принимать зелья Йорунн на завтрак и на ужин, от чего вкус моей пищи стал ещё более отвратительным. Чувствовать я стал себя вполне хорошо. Хорошо для драуга.

Опираясь на палку, чтобы меньше бередить рану, я вышел на двор.

– Ты похож на Рёйрика, – заметил Кетиль, сидевший на скамье у крыльца.

– Такой же мёртвый? – ухмыльнулся я.

Кетиль скривил лицо в усмешке.

– Как дела в усадьбе? – спросил я. – Много умерло в ту ночь?

– Пять мужчин на стене, считая Рёйрика. И семь женщин и детей в усадьбе.

– Прикажи сделать такие запасы дров, какие только возможно, – приказал я. – Не стоит щадить лес, если наши дети не доживут до дня, когда смогут им воспользоваться.

– Хорошо, ярл, – Кетиль встал и поклонился мне.

– Вы останетесь со мной? – прищурился я.

– Рёйрик погиб, и нам некуда идти, – ответил Кетиль. – Я был бы рад служить тебе. Да и все были бы рады. Но… – воин прочистил горло и переступил с ноги на ногу.

– Говори, ну! – потребовал я.

– Ты не хочешь служить конунгу… Никто из нас не желает войны. Нам довольно войны с чудовищами, понимаешь, ярл?

– По-твоему, я похож на того, кто её желает? – я прищурился и развёл руками, предлагая Кетилю лучше присмотреться к моему болезненному виду.

Воин в задумчивости сложил руки на груди, а я опёрся подбородком на палку.

– Пока не изгоним тёмных тварей в бездну, из которой они явились, я не развяжу войны с Хёрдом, – произнёс я. – Веришь мне?

– Я верю тебе, ярл, – заглянул мне в глаза Кетиль. – Во время битвы на стене ты… ты показал, что заслуживаешь доверия. Все мы готовы были следовать за тобой. Ну почти все…

Кетиль вновь переступил с ноги на ногу.

– Ну! Говори, – буркнул я.

– Рагги… Сынишка Рёйрика, – Кетиль почесал голову. – Ты видел его, он всегда ходил со стариком. Он ещё глуп и сердится на то, что ты забрал у отца усадьбу. Вразумить бы его…

– Где он? – спросил я.

– За стеной, у могил.

Я двинулся под моросящим дождём к воротам. Сперва во мне разгорелась злость, и я представлял, как отхлещу мальчишку своей палкой и прогоню прочь за то, что смел считать мой дом своим! Но холодный ветер постепенно унял ярость. Что он знал, этот мальчишка? Много ли он видел в жизни?

Я нашёл Рагги. Он сидел на вымокшей от дождя земле, обхватив колени руками. У него на лице и под носом висели капли. То ли от дождя, то ли от соплей.

– Здравствуй, – сказал я.

Парень взглянул на меня, сделал сердитое лицо и насупился. Не ответил. Это был парень лет четырнадцати. Глупый возраст. В этом возрасте честь, мужество, дружба кажутся тебе самыми главными добродетелями в жизни. Ты готов умереть ради них. За справедливость ты готов мстить яростно и самоотверженно. Купить тебя невозможно, даже если покупает ярл.

– Я понимаю тебя, – сказал я, сев рядом.

Я заскрипел зубами от боли, прижав руку к боку. Рагги повернулся с встревоженным лицом.

– Рана, – пояснил я.

Мы немного помолчали. Ветер был сильным и холодным. Я вымок и замёрз – и решил не тянуть.

– Со мной тоже поступили несправедливо, – сказал я. – Я жил с женщиной, которую любил, и просил своего брата разрешить мне брак. Но он прислал убийц – меня отправили в могилу. У меня забрали всё: любовь, усадьбу, достоинство, жизнь.