Баланс игры. Контрразведывательный роман. Книга 1. Русский морок - стр. 30

«Во время обсуждений и принятие решений! – подумал он, вот тогда и произошло то, чего не мог понять. Нервничая, он вспомнил: – Меня вызвали в соседнюю комнату под предлогом срочного телефонного разговора, и я вышел из зала заседаний, а когда вернулся, озадаченный непонятным телефонным разговором с экспедицией неизвестно с кем, не сразу понял, что решение уже принято!» На заседании он это пропустил, не придал значения и вот теперь, вспоминая, не мог точно определить, кто и как все это провернул.

– Яков Петрович, как вам на новой, высокой должности трудится? – неожиданно подойдя к нему, спросил Андропов после заседания, когда они выходили из зала.

Рябов дернулся и, обернувшись, остановился как вкопанный. Юрий Владимирович заметил нервный тик над его левым глазом. Эти новые секретари из глубинки были до неприличия похожи друг на друга. Пуганые все.

– Вы не возражаете, если мы переговорим? – спросил медленно, основательно, с непонятным смыслом для Рябова Председатель КГБ СССР.

Определенно видя, что он еще находится в нервном возбуждении от только что сделанного отчета на секретариате, но больше от его обращения к нему, усмехнулся и добавил:

– Ко мне на Лубянку далековато, может быть, у вас?

– Конечно, Юрий Владимирович! – Рябов своим развитым чутьем аппаратчика понял: появление Андропова на секретариате по такому пустяковому вопросу и это неожиданное предложение после окончания значили очень многое. – Давайте в моем кабинете!

– Согласен! Пройдемте! – сдержанно улыбнулся Андропов.

Едва прикрылась дверь за Андроповым после состоявшегося разговора, как Яков Петрович Рябов дал волю чувствам. Недавно назначенный на должность Секретаря ЦК КПСС по военно-промышленному комплексу, он еще не до конца овладел всей махиной материала, которая села на плечи, примяла его и с каждым днем давила на него все сильнее и сильнее. Он с грустью вспоминал, как все было просто у себя дома, в Свердловской области, где он был полный хозяин: хотел, вешал на себя, если можно было победно рапортовать, или сбрасывал на других, если не ладилось и не было перспективы заработать партийные очки.

Выпускал свои танки с Уралмаша, боролся за принятие их на вооружение в армии в неравной схватке с тем же Устиновым, который, оттесняя областного секретаря, проталкивал танки из Харькова. К счастью, схватки не произошло: генсек решил эту проблему по-соломоновски, дал команду внедрять и те, и другие.

Там, у себя в Свердловской области, поднимал жизненный уровень жителей, строил дома, следил за надоями молока, регулярно ездил в Москву на промывку мозгов. Теперь вот его из целого списка кандидатов вдруг назначили Секретарем ЦК КПСС по оборонной промышленности. Он понимал, что это выдвижение идет только от генсека, которому он «приглянулся». Это была высокая ступень и значительное повышение в партийной карьере, но он был одинок в столице. В любые времена долго на высокой должности не проживешь, не имея ни друзей, ни товарищей, без подпорок и поддержки.

Подарком судьбы был начальник Отдела оборонной промышленности Иван Дмитриевич Сербин, который с пятидесятых годов сидел на этом месте, еще в бытность Л. И. Брежнева, когда он в те годы был Секретарем ЦК КПСС по оборонной промышленности.

Разногласия с Устиновым, который в течение многих лет до него поднимал и жестко курировал ВПК, с первого дня стали напряженными. Не имея никаких средств, в том числе и своих людей в столице, чтобы противостоять громадному авторитету и силе характера министра обороны, он расценивал происшедший разговор с Председателем КГБ СССР и то, что он теперь как бы в одном деле с ним, как ниспосланный шанс укрепить свои позиции на Старой площади.