Багровые волны Чёрного моря - стр. 9
Чуть позже молодёжь перебралась на площадь перед ратушей, где их поджидали музыканты, готовые наяривать тарантеллу до самого утра. Площадь тут же заполнилась весело подпрыгивающими в неистовом танце парами.
Через какое-то время сюда спустились младшие братья Гуаско. Они изрядно приняли на грудь на банкете у консула и им стало скучно со стариками. Заняв наблюдательную позицию в начале лестничного марша, братья с привычной долей цинизма стали оценивать мелькающие перед глазами женские прелести. Деметрио, среднему из братьев, недавно исполнилось двадцать восемь. Теодоро был на три года младше. Тем не менее, он уже успел трижды побывать в браке. Братья имели в Каффе репутацию дебоширов, распутных бездельников и волокит. Добропорядочные матроны наказывали дочерям, чтобы те остерегались попадаться им на глаза.
– Господи, скукота-то какая! – Теодоро скривился в язвительной ухмылке. – Взгляд не на ком остановить. Или хромая, или кривая…
– Или, уже попользованная тобой, – со смехом дополнил брат. – Хотя, постой, я вижу новых цыпочек.
– Где, где? – оживился Тео.
Он был крепок, высок, строен, не уступая статью античным героям. Мужественный профиль подчёркивал шрам, прорезавший всю левую щеку. Его уверенный жёсткий взгляд – взгляд человека, знающего себе цену – с трудом выдерживали даже бойцы не робкого десятка. А женщин этот взгляд валил наповал. И чаще всего сразу в постель. Одет он был богато, но не броско. За исключением тонкой белой рубахи с отливом атласа, вся остальная одежда имела приглушённый цвет красного вина. Короткий бархатный колет со стоячим воротником был расшит золотыми узорами. Пожалуй, самым дорогим аксессуаром наряда Теодоро являлся увесистый рубин, вкраплённый в кокарду его стильного берета. Рубин явно указывал на высокий статус богатого влиятельного дворянина.
Деметрио насильно повернул голову брата в нужную сторону:
– Вон, видишь три девицы! Одну из них уж точно невозможно не заметить. Даже не знаю, как ты сумел её прошляпить.
Любвеобильный брат наконец увидел то, что требовалось увидеть. Он даже цокнул от восхищения:
– И правда яркий цветок среди сухой травы. Я сегодня не в ударе и явно оплошал.
Тут же, словно хищник, увидевший добычу, Тео ринулся к намеченной цели по прямой, искусно лавируя среди танцующих пар.
А цель представляла собой трёх юных особ, уединившихся чуть в сторонке и весело щебетавших о чём-то девичьем.
Вынырнувший из толпы молодой повеса тут же не вполне учтиво обратился к той, которую «невозможно не заметить»:
– Кто ты, дитя моё?
Девушка продолжала улыбаться, показывая этим, что она не вышла из разговора с подругами. Даже не взглянув на Теодоро, блондинка всё же бросила язвительную фразу, которую, впрочем, произнесла вполне спокойно:
– Я точно не дитя. И уж точно не твоё, – девушка сразу вернулась к милой беседе, прощебетав: – Ну что ты, Лола, замолчала? Рассказывай!
Но подруги стушевались. Уставившись на непрошенного гостя, они даже немного отпрянули от «цветка среди сухой травы». Улыбки, как по команде, слетели с их губ. Воспользовавшись паузой, слегка возбуждённый перспективами нового амурного знакомства щёголь продолжил прокладывать путь к поставленной цели. При этом его голос стал более вкрадчивым и учтивым:
– Я знаю в Каффе всех особей немужеского пола. Да, много среди них дам русых. Нередки шатенки с золотыми волосами. Но в основном брюнетки, такие, как твои подруги. Откуда к нам блондинка прилетела? С какой звезды? В каком саду взращён столь ослепительный цветок?