Бабник - стр. 32

— Итак, — отпив эспрессо, протягивает. — Я спас тебя, накормил ужином. Тебе не кажется, что я заслужил объяснений?

— Объяснений? — непонимающе переспрашиваю. — Каких?

— Где и когда у нас «всё было»? — показывает пальцами в воздухе кавычки. — И второе, но не менее важное, почему тебе не понравилось?

Я откусываю большой кусок хот-дога и долго жую, пока Сэм терпеливо ждёт ответа.

— Если ты не в состоянии запомнить события, то тебе к врачу, а не ко мне.

— То есть ты мне не скажешь?

— Нет, — спокойно отвечаю.

— Тогда это не считается, — в тон мне произносит.

Прошу прощения? Не считается…?

Не считается?!!!

Хот-дог встаёт в горле, и я в прямом смысле начинаю давиться. Хватаю латте и делаю несколько больших глотков, пока Сэм похлопывает меня спине.

— Хва… — кашляю, — хватит, — делаю глубокий вдох, затем выдох.

Этот придурок сведет меня в могилу, клянусь вам.

— Не считается? — наконец, придя в себя, взвизгиваю. — О, такое не может не считаться, малыш Сэмми, — скалясь, цежу.

— Тогда расскажи мне! Потому что я, чёрт побери, ничего не помню!

— И чья это проблема? — пренебрежительно фыркаю. — Моя, что ли?

Сэм тяжело дышит. Вероятно, он в бешенстве, но, знаете, я в то утро тоже была не в самом радостном настроении.

Он хочет поиграть в сыщика? Пусть. Но из меня он и слова не вытащит, так и знайте!

— Ладно, — поигрывая скулами, напряженно выдает. Вдруг на его губах появляется коварная ухмылка. Я бы даже сказала, хищная. — Пусть я ничего не помню, но я готов загладить свою вину, — он кладет свою руку на мою, нежно сжимает, поглаживая запястье большим пальцем.

Он ничего не делает такого, от чего можно покраснеть, но я всё равно заливаюсь краской. От его пылкого откровенно раздевающего взгляда. Нет сомнений в том, что именно сейчас крутится в голове у этого извращенца.

— Нет, спасибо, — резко отрезаю, вырываю свою руку, встаю и более бодро произношу, — теперь мы можем ехать?

Сэм наклоняет голову набок, словно разглядывая неведомую зверушку. Всё с той же ухмылкой встает и, как ни в чём не бывало, изрекает:

— Конечно.

Остальную дорогу переношу более-менее сносно. Я успокаиваю себя тем, что, по крайней мере, меня не тошнит. И да. Меня жутко бесит то положение, в котором я оказалась.

Когда мы тормозим около моего подъезда, я слезаю с байка, снимаю шлем и отдаю Сэму.

— Спасибо, — довольно искренне благодарю.

В конце концов, он мог просто оставить меня на той стоянке, после всех слов, что я ему сказала.

И да. Прямо сейчас я ненавижу себя за то, что чувствую вину.

— Помни. За тобой свидание.

— Разве это было не оно? — прикидываюсь дурочкой. — Мы поужинали и провели время вместе.

— Нет, конечно. Я просто подвез тебя домой. Как ты и просила, — ну, да. Он не мог не напомнить. — И потом… Что плохого в свидании с красивым, умным парнем, которого ты так стремишься избежать?

— Да я бы с радостью пошла. Только тут такого парня не вижу, — с милой улыбкой лепечу.

Сэм, смеясь, проводит рукой по своим волосам, ерошит их и, прикусив губу, заявляет:

— Сладенькая, я изменю твое мнение. Вот увидишь, — подмигивает, запрыгивает на байк и напоследок кидает, — место и время скину смс.

Затем Сэм Лисин срывается с места, так и оставляя меня стоять с открытым ртом.

Смс?

Откуда, позвольте поинтересоваться, у этого засранца мой номер?