Бабай всея Руси. Или особенности уездной демократии - стр. 10

Автора этих строк пригласили консультировать штаб Бабая лишь за пару месяцев до развязки, когда противоборствующие стороны уже окончательно потеряли чувство меры, а кто-то из них и человеческий облик.

Я бы хотел посмотреть в глаза автору гениальнейшей «предвыборной технологии», когда у офиса президентского сына взлетел на воздух джип, где погибли два парня, которым подфартило устроиться на эту хорошо оплачиваемую работу.

А точнее сказать – я уверен, что смотрел в глаза этому человеку.

Я знаком или пересекался по работе со всеми, кто был вовлечен в выборную истерию-2003, с обеих противостоявших сторон. А тот, кто заказал тот взрыв, несомненно, сделал это либо в предвыборных целях, либо с целью прикрыться выборами (значит, тоже был «в теме»).

Жесткий, крайне неприятный факт – знать, что ты соприкасался с кем-то, способным в сомнительных политических целях убивать людей. Но мне никуда не деться от факта, что либо те, на чьей стороне я работал, либо наши оппоненты убивали людей в политических целях. Именно поэтому во всех политических кампаниях, в которых после этого мне приходилось участвовать, я всегда проговаривал вслух со своими партнерами и коллегами правила игры и по возможности передавал такое же предложение на противоположную сторону баррикад – есть вещи, на которые мы не будем обсуждать даже теоретическую возможность пойти.

И мне всегда везло на коллег и партнеров, которые, как и я, хотели успеха, но не хотели становиться убийцами, грабителями, насильниками или кем-то еще в таком роде.

Чувство меры отказывало участникам событий 2003 года не единожды.

Однажды, через пару лет после окончания этих событий, в ресторане, где мы ужинали с женой и дочерью, к нам подошел крепко подвыпивший человек.

– Вы же Ростислав, да?

– Да.

– Я вас ненавижу, Ростислав. Я односельчанин Алсу, которую вы сделали беременной.

О том, что в поствыборной республике меня и должно не любить примерно столько же человек, сколько проголосовали не за Бабая, я, конечно, догадывался, но это обвинение было перебором, конечно.

Речь естественно, не шла о том, что я сделал Алсу беременной в физическом смысле. Обвинение было гораздо более серьезным.

Поддатый дядька, видимо, считал, что я управлял всей кампанией кандидата и готовил каждый предвыборный продукт. Включая невероятную по размерам урона, который понес имидж нашего кандидата тошнотворную телепередачку «Намедня», вышедшую несколько раз на государственном бабаевском ТВ незадолго до первого тура голосования.

Для тех, кто счастливо избежал контакта с этим шедевральным произведением телевизионных деятелей искусств, вкратце скажу, что это была как бы юмористическая передача, где высмеивали оппонентов Бабая и рассказывали о них различные небылицы, которые должны были, по замыслу авторов, сделать Веременко и Савина всеобщим посмешищем.

Посмешищем в итоге выглядел, правда, Бабай. Потому что на канале, где он с утра до вечера проявлял заботу о республике, эта «Намедня» воспринималась как прямая речь кандидата Бабая. И это была речь, которая его не красила.

Возвращаясь к истории с Алсу – эта была, в общем, ничем не примечательная халтура залетных предвыборных пиарщиков. В выше (не к ночи, надеюсь) упомянутой телепередаче (такие мои коллеги часто называют пеДерачами, понятно почему) рассказали сенсационную «новость» о том, что Алсу беременна от своего темнокожего охранника.