Бабатырь - стр. 14

- Спасибо, не надо! – обрубила я инициативу местного паспортного стола. – У меня есть имя! Ира!

- Ну что ты, богатырюшка, в самом деле! – покачали головой люди, к котором уже спешили бы санитары, если бы телефон не остался на дне пакета. – Имя богатырское должно страх на врага наводить! Ужас! Чтобы враги при звуке имени сами разбегались! У всех богатырей имена есть!

- Пофигу, - чихнула я, не чая как быстро ускакать отсюда. И, главное! Не забыть пакеты!

- Доброжир! – предложили мне имя.

- Я что? Слишком толстая? – возмутилась я, отметая вариант. Но варианты, видимо, были заготовлены. И посыпались, как из рога изобилия.

- Путятя! – немилосердно предложили мне.

Мне казалось, что враги уже упали на колени, обняли друг друга и делают общественный туалет от смеха.

- Едет Путятя! А что? Грозно звучит! – спорил мужик один. Я его запомнила. «Путите Путятю!», - требую я, вежливо стуча в ворота богатырским мечом. А оттуда: «Не путю!». «Отпутите Путятю!», - умоляю я врагов, глядя на них глазами голодного котика.

- Ослябля! – выкрикнули из толпы. – У нас еще не занято!  Или занято! Но не сильно прославлено!

Мне начинало нравится имя Путятя!  А что? Отличное имя!

- Хорошее имя, Ослябля! – поддержали сволочи.

- А может, с Кощеем что-то связано! Чтобы уже трепетал! Кощедох! –выкрикнула какая-то девица. – Кощебей! Кощебол!

«Ну ты и Кощебол!», - как бы восхищаются мной. Но я то знаю. Идея неожиданно всем понравилась. «Кощебой», «Верникощей», «Кощегрыз»…

 - Я что его? Есть еду? – возмутилась я, пытаясь отмахнуться от добрых людей примотанным ко мне мечом.

- Кощесмерт! – тут же предложили мне. – Кощевал! Кощеплен!

- Вы еще Кощежопом назовите! – крикнула я, мечтая выбраться отсюда поскорее. Я пыталась объяснить, что меня не тянет на подвиги. Скорее, наоборот. И прославиться я не желаю.

- Кощежоп? – переглянулись люди, задумавшись. – А что? Звучит! Пусть знает, окаянный, что его ждет при встрече с тобой, богатырь ты наш славный! Пусть знает, как девиц похищать!

- Да вы что! Я же пошутила! – возмутилась я, в надежде, что не поздно. Но мне уже несли огромный щит с новым именем.

- Ой, Кощежопушка наш, родненький! Спаси нас! – заныл мужик, падая ниц.

-  Он как бы по девицам, насколько я поняла, - пыталась я утешить страдальца, как могла. Это сон! Нужно просто взять и проснуться! Делов-то!  Просто проснуться!

- Эх, раз судьба тебя нам послала, то, видать, так надобно! Не посрами честь богатырскую! – пафосно кланялись мне.

- Вот посрамлю, как могу! – огрызалась я, понимая, что зря не любила позу наездницы.

Коня выводили под уздцы, а он медленно перебирал копытами. Видимо, в этом мы с ним были схожи. На подвиги он не стремился.

- Это – лучший богатырский конь! Скачет – быстрее ветра! В бой первый бросается! – инструктировали меня. Конь посмотрел на меня и намекнул, что в нем только одна лошадиная сила. – Наречешь его именем славным!

- Пакеты! – запереживала я, вспомнив про тяжелые пакеты из магазина. Нет. Ну мало ли!

Мне несли мои пакеты, вешая справа и слева от сидения. От примотанного щита отнималась левая рука. От примотанного меча – правая.

- Но! Трогай! – крикнули люди, а конь понесся по огромному туманному мосту. – Ждем тебя с добрыми вестями, Кощежоп, славный богатырь!

- С-с-стоять! – пискнула я, улетая вместе с конем в туманную даль.