Баба с яйцами. Детективы - стр. 13
– Коль заговорили о законах, то сейчас я вам инкриминирую статью о вторжении в частную жизнь. Следующую – более серьёзную – о препятствовании сотрудникам органов правопорядка в их деятельности. Здесь штрафом и компенсацией морального ущерба не отделаетесь. Реальное лишение свободы. И, наконец, самая серьёзная – соучастие в убийстве. Все сегодняшние съёмки с участка Гривиной Виктории Денисовны на стол! – приказал майор.
Племяш не на шутку перепугался. Дрожащими руками вытащил из компа флешку. Петров воткнул её в свой планшет. Замелькала нежившаяся на солнце совершенно обнажённая Гривина. Бизнеследи принимала то одни, то другие позы. Вожделение преодолело страх субъекта, принявшегося с шумом глотать слюни.
– Ох, какая эротика! Ох, какая клубничка! – выдохнул он.
Через какое-то время замелькали в кадрах двое мужчин. Оба поджарые, высокие, только один – статный, а другой – неказистый, неуклюжий, седой. Изображения на время погасли.
– У меня программа стирает автоматически съёмку, если нет людей. Чтобы экономить место, – пояснил племянник. – Сейчас трансляция возобновится…
Действительно, на мониторе возникла пара, влезшая на участок. Теперь они бежали. Однако поскольку не знали о камерах, лица не скрывали. Засветились во всей красе.
– Не помню этих рож, – вздохнул Хомутов.
– Я – тем более, – ответил Петров.
– По ОВД «Северьяново» они тоже на встречались, – подытожил Изместьев.
– Не наши, не из товарищества, – вставил племяш.
– Сами вы где были в это время? – глянув на указанную на съёмке дату, часы и минуты, – строго спросил Хомутов субъекта.
– На яхте у приятеля, – угодливо заюлил тот. – Решили по утреннему ветерку пройтись. Пять человек это подтвердят. Их адреса…
– Пока не надо! До особого разрешения не покидайте товарищество «Эрмитаж»! Дырку в заборе сами проделали?
– Нет! Случайно нашёл…
– Лейтенант Изместьев! Прошу запротоколировать показания свидетеля, плюс изъятие у него электронного носителя информации. – Непонятно, почему на въездах со стороны улиц везде высоченные заборы, крепчайшие ворота, а со стороны леса – убогая сетка «рабица»…
– Я уточнил у охраны, пока вас ждал. По бору проходит бетонный забор, высотой пять метров с колючей проволокой. Вдоль него тянется грунтовая дорога. Её используют секьюрити для периодического патрулирования периметра. Вероятно, владельцы участков решили сэкономить. Как я понимаю, грунтовку использовали убийцы…
– Когда я получу назад свою съёмку? – вдруг обнаглел субъект.
– Никогда! – отрезал Хомутов. – Съёмка – вещественное доказательство. Будет храниться в соответствующем хранилище.
– Такие кадры пропадают! – чуть не заплакал любитель «клубнички».
У дома матери Олега Романовича стояла машина «скорой помощи». В неё только что загрузили старушку.
– Инсульт! – дыхнул перегаром на сыщиков дряхлый старик. – Как узнала, что Олежка убили, как подкошенная упала.
– Успела, что-нибудь сказать? – спросил Юрий.
– Сказала: «Вика-сука заказала! Не иначе!», – старик вытащил из нагрудного кармана стеклянную фляжку с надписью «виски» и в один глоток допил содержимое.
– Юрий! Ты почему допустил, чтобы свидетель употребил спиртное? – строго спросила невесть откуда возникшая старая знакомая – сотрудница Следственного комитета, вместе с которой Хомутов расследовал не одно дело.