Азиатская модель управления: Удачи и провалы самого динамичного региона в мире - стр. 10

Так возникло еще одно резкое расхождение в политике стран Юго-Восточной Азии, с одной стороны, и стран Северо-Восточной Азии вкупе с Китаем – с другой. В первой группе предприниматели были ничем не хуже, чем во второй, однако правительства не сумели привлечь их к производству и не подчинили их экспортной дисциплине. Вместо этого в государственном секторе создавались промышленные предприятия, которые почти не конкурировали между собой и от которых не требовали выпуска продукции на экспорт. Как следствие, правительства получали крайне низкий доход от всех форм инвестиций в свою промышленную политику. В период бума 1980–1990-х гг. неспособность создать местные обрабатывающую промышленность и технический потенциал прикрывал интенсивный приток прямых иностранных инвестиций, правда, по большей части в производственные операции уже развитых отраслей обрабатывающей промышленности.

С наступлением же азиатского кризиса разница в индустриальном развитии между Юго-Восточной Азией и Северо-Восточной Азией стала совершено очевидной. В Юго-Восточной Азии почти не возникло общепризнанных, конкурентоспособных на мировом рынке компаний обрабатывающей промышленности. Сингапурская Tiger Beer, тайские Singha Beer и Chang Beer – пожалуй, только их можно причислить к более или менее широко признанным промышленным брендам Юго-Восточной Азии. Однако, что весьма симптоматично, ни одна из этих трех пивоваренных компаний на самом деле не является предприятием обрабатывающей промышленности. В отсутствие успешных, крупных, фирменных компаний местного происхождения экономика стран Юго-Восточной Азии остается в технологической зависимости от транснациональных корпораций, перебиваясь кое-как в качестве контрактора низкоприбыльных структур международных серийных производителей. Методы, позволившие (или не позволившие) государствам стать хозяевами своей индустриальной судьбы, изучаются во второй части в связи с поездками автора в Южную Корею и Малайзию с посещением тех мест, где эти страны старались развивать соответственно свою сталелитейную и автомобильную промышленность.

Третья часть книги посвящена финансовой политике. В успешно развивающихся государствах Восточной Азии структура финансов определялась необходимостью достижения целей – создания высокоурожайных малых фермерских хозяйств и приобретения производственных навыков. В этой связи финансовые системы в Японии, Южной Корее, на Тайване и в Китае находились под строгим государственным надзором, а потоки иностранного капитала тщательно отслеживались вплоть до перехода страны в статус экономически развитой. Главным механизмом, обеспечившим финансовую поддержку достижению целей государственной политики, стало банковское кредитование, с помощью которого воздействовали на производителей, с тем чтобы они соблюдали экспортную дисциплину. Для получения кредита фирмам приходилось предъявлять экспортные заказы. В финансовых кругах экспортная деятельность также служила банкам дополнительной гарантией того, что кредит будет выплачен, поскольку экспортеры почти по определению были более надежными бизнесменами, чем те, кто работал только на внутренний рынок.

С целью финансирования экономического развития проценты по банковским депозитам в Северо-Восточной Азии и Китае начислялись значительно ниже рыночных ставок – в форме скрытого налогообложения, что позволяло окупать субсидии сельскому хозяйству и промышленности. Это вызвало возникновение нелегальных кредитных организаций, однако такие «черные» рынки не вызвали оттока денежных средств из банков в объеме, способном привести к дестабилизации.