Азбука осознанности - стр. 27

В застое человек становится грязным, мутным. Если поток продолжается, и человек готов двигаться от одного момента к другому, ни за что не цепляясь, не неся на себе груз прошлого, он остается невинным, чистым.

Смена времен года прекрасна; когда они сменяются, вы каждое мгновение становитесь новым: каждый миг новое настроение, каждый миг новый оттенок бытия; каждый миг новые глаза и новое лицо. И кто вам сказал, что в старости человек безобразен? Женщина в старости безобразна, если пытается казаться по-прежнему молодой; тогда она будет безобразной. Она раскрасит лицо косметикой, помадой – тогда она будет безобразна. Но если женщина принимает старость естественно, как должное, то вы не найдете лица прекраснее, чем лицо старое – с морщинами, оставленными опытом и временем; мудрое, зрелое.

Старый человек становится прекрасным, если он прожил свою жизнь. Если он не жил, ему хочется уцепиться за какой-то момент прошлого, которого больше нет. Вот что такое уродливый человек: молодость прошла, но вы пытаетесь сделать вид, что вы молоды. Секс ушел – он неизбежно исчезает, если вы жили, – а вы по-прежнему ищете чего-то несвоевременного, того, что хорошо только в определенные моменты жизни. Но влюбленный старик смешон… смешон! – так же, как смешон не влюбленный молодой человек. Это не соответствует моменту; такой человек не идет в ногу с жизнью.

См. Война, Насилие

Вы можете соблюдать обет безбрачия, но соблюдать его не означает выйти за пределы сексуальности. Сексуальность вас пронизывает насквозь. Оказавшись в материнской утробе, вы стали сексуальным существом. Это неизбежно. Поэтому вам остается только подавлять. Вы станете неестественным, и вся ваша жизнь будет извращенной. Возможно подавление, но не трансценденция.

Я слышал:

За тридцать лет брака Элен и Дольф не упустили ни одной возможности насладиться законными супружескими радостями.

Как-то раз Элен пошла к врачу, и тот сказал, что ей нужен полный покой в течение шести месяцев, – иначе она умрет.

Супруги решили провести это время в строгой изоляции. Элен поднималась в спальню наверху, Дольф оставался внизу.

Через три месяца полного воздержания сила воли изменила Дольфу, и он направился в спальню жены. Поднимаясь по лестнице, он увидел, как Элен спускается к нему.

– Дорогой, – сказала она, – я спускаюсь, чтобы умереть.

– Какое счастье, дорогая, – ответил он. – Я как раз поднимаюсь, чтобы тебя убить!

Не сходите с ума, живите проще. Не нужно ни убивать, ни умирать. Подавление очень усложнит вам жизнь; вы станете шизофренически раздвоенными: на поверхности воздержание, а глубоко внутри – его противоположность.

Война существует не потому, что разные группы людей во внешнем мире воюют друг с другом; в корне своем война существует потому, что человек в конфликте. Корень войны внутри человека, вовне вы видите только ветви и листья. Через каждые десять лет человечеству необходима мировая война. За десять лет человек накапливает внутри себя столько ярости, сумасшествия, помешательства, что ему необходимо извержение.

Пока мы не трансформируем сам человеческий сценарий, пока мы не дадим человеку совершенно новую программу жизни и бытия, мы можем продолжать говорить о мире, но продолжать готовиться к войне. Именно это мы делали на протяжении тысяч лет: говорили о мире и создавали войну. И весь абсурд в том, что даже во имя мира мы сражаемся: величайшие войны были во имя мира. Прошлое было совершенно разрушительным. С помощью той же самой энергии человечество могло бы создать рай на земле, а все, что мы сделали – мы вместо этого создали ад. Но вопрос не в том, чтобы изменить политические идеологии в мире, вопрос не в том, чтобы научить людей братству, потому что все это уже делалось, и все это провалилось.