Айви. Возрожденная из пепла - стр. 2
Мне даже грустно, что я не могу уступить свое место печальной девушке рядом со мной. Айви. Какое необычное имя. Но красивое. И оно ей подходит. У нее длинные темные волосы, разделенные на красивые локоны, концы которых завиваются будто лозы.
Когда вертолет взлетает, Айви неожиданно хватает меня за колено и сжимает его. Когда она осознает, что сделала, то быстро отдергивает руку, и ее лицо заливает румянец.
– Извините, – кажется, она сказала именно это, но я вижу только, как двигаются ее губы, потому что микрофон все еще у меня.
И все, о чем я могу думать, это рука незнакомки на моем колене и электрический разряд, который она пустила по моему телу.
Она хватается за край сиденья вместо моей ноги. Я хотел бы сказать ей, что все в порядке, и она может сжимать мое колено, если ей так хочется. Но, думаю, это только смутит ее еще больше, ведь все на борту смогут услышать меня.
Пилот рассказывает нам все про Кауаи, самый старый остров на Гавайях. Он говорит о том, что здесь снимали сотни фильмов. Его лекция полна деталей: от истории сахарных плантаций до описания лучших заведений на острове, где можно поесть.
Я понимаю, что почти не слушаю его, потому что все мои мысли только о секунде, когда рука Айви задержалась на моей ноге. Как же глупо! Чувствую себя как пятнадцатилетний подросток, к которому впервые прикоснулась девушка.
Пытаюсь заставить себя прислушиваться к тому, что говорит Дастин.
Когда мы удаляемся от центра острова, перед нами раскидывается побережье На-Пали. От этой картины замирает дыхание: кристально чистая голубая вода встречается с узкими полосками коричневых песчаных пляжей, а на фоне – такие зеленые горы, каких я не видел ни разу в жизни.
Дастин рассказывает, что до большинства этих пляжей можно добраться только по воде, и мне становится интересно, во сколько бы обошлась аренда. Я понимаю, что вряд ли смогу себе это позволить, да и какой смысл ехать одному, но черт! Все фотографии острова, которые я видел, не передают и доли этой красоты. Настоящий рай.
Оглядываюсь на остальных, чтобы понять, разделяют ли они мой восторг. Когда мой взгляд падает на Айви, я вижу, что она поражена больше всех, и я замечаю одинокую слезу, которая скатывается по ее правой щеке.
После того как пилот разворачивает вертолет, чтобы пассажиры с левой стороны могли лучше рассмотреть побережье, мы направляемся дальше, пролетая над самым живописным ландшафтом, который я только мог представить. Водопадов так много, что они кажутся белыми локонами на фоне всей этой зелени. Их сотни.
Когда мы подлетаем к самому огромному водопаду, вертолет зависает на безопасном расстоянии.
– Это водопад Манавайопуна, и вы все наверняка знаете его как «Тот водопад из “Парка Юрского периода”», – говорит Дастин.
Минут десять мы летаем над долиной, любуясь сверкающей на солнце водой.
Когда я бросаю взгляд на Айви, – зачем я опять смотрю на нее? – то замечаю, что у нее есть собственный водопад. Из слез, струящихся по лицу. Это не одна-единственная слезинка, она буквально плачет. Сотрясается в рыданиях, как будто вот-вот начнет задыхаться. И, если честно, из-за ее реакции у меня перехватывает дыхание.
– Айви, вы в порядке? – спрашивает пилот. – Может быть, вернемся обратно?
Я протягиваю микрофон, чтобы она могла ответить, и она берет его дрожащей рукой.