Айсберг под сердцем - стр. 13
– Одумается – сам вернется, – сказала она свекрови, когда та попыталась помирить супругов.
Саша была уверена в своей силе и в слабости мужа. Уверена в том, что такое «добро» никому не нужно. Вечно занят, с дурацким, по ее мнению, чувством юмора, какой-то мент, пусть и майор. Взяток не берет, оно и понятно: не в ГИБДД работает. Все разговоры только о трупах и о том, какой он, Леонидов, умный, и какие все остальные дураки. Меж тем о семье этот умница необыкновенный позаботиться не может, вечно его надо обо всем просить, по десять раз напоминать. Даже о контрацепции он подумать не в состоянии, с удивлением недавно узнал, что жена принимает противозачаточные таблетки.
– А я думал, мы уже старые…
Сейчас и он наконец понял, что далеко еще не старый. Потому что регулярного секса, или, как говорят, половых отношений, у него теперь нет, а к случайным связям он пока не готов. Первый приснившийся ему эротический сон Леонидов воспринял с досадой. После второго задумался, а после третьего задумался крепко. От Саши он ушел в начале осени, а сейчас уже зима! Три месяца без жены, это вам… А тут еще и собака огромная приснилась! В репьях! И, скажите на милость, даже не лает!
«А Климова хороша…»
Он заставил себя переключиться с главного тренера на членов ее команды. И тут же наткнулся на фотографию Алины Лукашовой. У него челюсть упала: черт возьми! Вот это красотка! Даже обидно, что такая женщина лежит в коме и за ее жизнь всерьез опасаются врачи!
Он с энтузиазмом щелкал мышкой, открывая во весь экран все новые и новые фотографии Алины. А их было много. Алина на льду, Алина в тренажерном зале, Алина в бикини…
– Докатился! – раздался за спиной мамин голос. – Вот что значит жить без жены! Ты уже лазаешь по порносайтам!
– Мама, я работаю!
– Да вижу я, как ты работаешь. На, – сердито сказала она, грохнув на стол тарелку. – Я тебе поесть принесла. Хотя… иди-ка ты, Лешка, на кухню.
– Ма! Это спортсменка! На нее покушались!
– Ой, не ври! Какая же это спортсменка? Она вон, почти голая!
– Это делается в рамках продвижения малопопулярного пока в России вида спорта в массы.
– Сиськи голые показывают в рамках продвижения? – ехидно спросила мать.
– Мама! Ты же культурная женщина! А говоришь «сиськи»!
– Я-то культурная… А вот эта твоя девка… Небось ухажер ее и грохнул. С другим мужиком не поделил.
– На льду в тот день были одни только женщины, – вздохнул Алексей.
И, щелкнув мышкой, закрыл фото Алины. Остальные девчонки были далеко не красавицы. И сведения о них весьма скудные. Год рождения, спортивное звание, даты громких побед, если таковые имелись, место учебы и ничего о личной жизни. Ноль. Даже у Алины. А ведь были же у красотки громкие романы! Ей уже двадцать семь!
Мама постояла и ушла, увидев, что сын рассматривает одетых девушек. Он попытался было составить психологический портрет каждой, но сведений оказалось слишком мало. Керлинг был у журналистов не слишком популярен. Только Лукашова стала звездой. Но в интервью, которые она давала, говорилось в основном об отношениях в команде, перспективах на медали, об изнуряющих тренировках. Ничего интересного с точки зрения криминала.
Алексей просидел за компьютером весь день и почти ничего стоящего не нашел.
За исключением последней фотосессии Лукашовой. Он даже распечатал эти снимки, потому что на них Алина блистала в последний раз. Неизвестно, как теперь сложится ее судьба. Даже если она выйдет из комы, это будет уже совсем другой человек. Что она вспомнит из прошлого? Насколько необратимы будут последствия травмы для ее головного мозга? Ведь керлинг – интеллектуальный вид спорта. Тут думать надо. С керлингом, скорее всего, ей придется завязать. А кому она нужна вне спорта? Уж сколько их упало в эту бездну! Этих звездочек, у которых было все, пока сами они стояли на пьедестале. Некоторые пробились, сидят теперь в Думе или на других теплых местах, чиновничьих. Но это олимпийские чемпионы, в крайнем случае, медалисты. Лукашова таковой не стала. Не успела. Выходит, судьба ее незавидна.